Виктория. Ольга Пустошинская

вот и всё. Это конец. Вика молчала – сказать было нечего.

      – Учитывая, что Москву бомбят, архивы перенесли… Возможно, документов не нашли из-за всей этой военной неразберихи, поэтому паспорт вам выпишут.

      – Как? Правда? – не поверила Вика.

      – Да. Вам скажут, когда будет готов документ, – ответил капитан, вертя в руках карандаш. У вас есть фото на паспорт?

      – Я сделаю… Можно идти?

      – Конечно, идите, – кивнул капитан.

      – Спасибо, до свидания. – Она облегчённо выдохнула и на слабых ногах направилась к выходу. Постояла на крыльце, держась за перила, дыша морозным воздухом. Повезло, просто сказочно повезло. Спросила у спешившего мимо лейтенанта время. Оказалось, что возвращаться домой не было смысла, лучше идти сразу на работу.

      ***

      Вика осторожно шла по скользкому тротуару, как сзади послышались быстрые шаги и женские голоса. Она посторонилась, уступая дорогу трём женщинам, которые чуть не бегом бежали по направлению к магазину – верный признак того, что дают продукты по карточкам. Вика тоже прибавила шаг и зашла в небольшой магазин вслед за женщинами.

      У прилавка стояли человек десять-пятнадцать – совсем не много по военному времени, – видно, товар только привезли.

      По карточкам давали макароны. Длинные тёмные трубочки, видно, не очень хорошего качества, но всё-таки это были настоящие макароны! Карточки у неё были с собой.

      «Не посадили в тюрьму, купила макароны – и я уже счастлива, – думала Вика дорогой. – Почему раньше для счастья мне надо было много всего, листа бы не хватило, чтобы записать желания, а сейчас всё по-другому… А самое главное желание только одно – вернуться домой».

      9

      В комнате у подселённой к соседям Аллы второй день заходился в крике ребёнок. Было слышно, как Алла укачивает его, что-то напевая, ребёнок хныкал, затихал на несколько минут, чтобы потом закричать с удвоенной силой.

      «Заболел, что ли?» – подумала Вика.

      Она варила суп на примусе в большой коммунальной кухне. В окно лился солнечный свет, через всю кухню протянута бельевая верёвка с висевшими пелёнками. Вдоль стен стояли несколько столов с керосинками, деревянный резной буфет, принадлежащий Зинаиде Кузьминичне, висели крашеные посудные шкафчики. Раньше (раньше – это до войны) в них хранили крупы, муку и сахар. Теперь же продукты предпочитали держать в комнатах.

      В бульон с маленьким кусочком мяса Вика добавила лук и картошку, промыла и высыпала перловку. Кинула лавровый листик для запаха. Суп получился ароматным, вкусным. Почему здесь всё кажется таким вкусным? Совсем недавно Вика морщилась от ресторанного супа с неправильно приготовленным яйцом пашот…

      Вошла Алла, маленькая и бледная девушка с коротко остриженными волосами, с грустными глазами на пол-лица. Налила воды в чайник, поставила на хозяйский примус.

      – Здравствуй, Аллочка. У тебя сынишка болеет?

      – Это дочь… Катя. – Алла вдруг пошатнулась и схватилась за край стола.

      Глаза у девушки закатились, она стала