Черный тюльпан. Александр Дюма

сказала она, – они, кажется, уже выламывают ворота.

      Ян быстро вскочил в карету и крикнул кучеру:

      – В Толь-Гек!

      Через эту заставу дорога вела в маленький порт Схвенинген, где братьев ожидало небольшое судно.

      Две сильных фламандских лошади галопом подхватили карету, унося в ней обоих беглецов.

      Роза следила за ними, пока они не завернули за угол.

      Затем она вернулась, заперла за собой дверь и бросила ключ в колодец.

      Шум, заставивший Розу предположить, что народ взламывает ворота, действительно производила толпа, которая, добившись, чтобы отряд Тилли удалился с площади, ринулась к тюремным воротам.

      Хотя тюремщик Грифус, надо ему отдать справедливость, упорно отказывался открыть тюремные ворота, все же ясно было, что, несмотря на свою прочность, они недолго устоят перед напором толпы. В то время как побледневший от страха Грифус размышлял, не лучше ли открыть ворота, чем дать их выломать, он почувствовал, как кто-то осторожно дернул его за платье.

      Он обернулся и увидел Розу.

      – Ты слышишь, как они беснуются? – сказал он.

      – Я так хорошо их слышу, отец, что на вашем месте…

      – Ты открыла бы? Ведь так?

      – Нет, я дала бы им взломать ворота.

      – Но ведь тогда они убьют меня!

      – Конечно, если они вас увидят.

      – Как же они могут не увидеть меня?

      – Спрячьтесь.

      – Где?

      – В потайной камере.

      – А ты, мое дитя?

      – Я тоже спущусь туда с вами, отец. Мы там запремся, а когда они уйдут из тюрьмы, выйдем из нашего убежища.

      – Черт побери, да ты права! – воскликнул Грифус. – Удивительно, – добавил он, – сколько рассудительности в такой маленькой головке.

      Ворота, при общем восторге толпы, начали трещать.

      – Скорее, скорее, отец! – воскликнула девушка, открывая маленький люк.

      – А как же наши узники? – заметил Грифус.

      – Бог их уж как-нибудь спасет, а мне разрешите позаботиться о вас, – сказала девушка.

      Грифус последовал за дочерью, и люк захлопнулся над их головой как раз в тот момент, когда сквозь взломанные ворота врывалась толпа.

      Камера, куда Роза увела отца, называлась секретной и давала нашим двум героям, которых мы вынуждены сейчас на некоторое время покинуть, верное убежище. О существовании секретной камеры знали только власти. Туда заключали особо важных преступников, когда опасались, как бы из-за них не возник мятеж и их не похитили бы.

      Толпа ринулась в тюрьму с криком:

      – Смерть изменникам! На виселицу Корнеля де Витта! Смерть! Смерть!

      IV. Погромщики

      Молодой человек, все так же скрывая свое лицо под широкополой шляпой, все так же опираясь на руку офицера, все так же вытирая свой лоб и губы платком, стоял неподвижно на углу Бюйтенгофской площади, теряясь в тени навеса над запертой лавкой, и смотрел на разъяренную толпу, – на зрелище, которое разыгрывалось перед ним и, казалось, уже близилось к концу.

      – Да, – сказал он офицеру, – мне кажется, что вы,