От наркомана до миллионера. Роман Антошин

учреждение. Его наполняли запахи анаши и перегара – на занятия шли те, кто желал пообщаться или поржать. Горе-учащимся оставляли три классные комнаты, там и занимались участники эксперимента «Обязательное среднее образование с необязательными знаниями». Занятия проходили вечером не только потому, что необходимо было исключить контакты обычных школьников с опасными нами. Дело в том, что многие из моих одноклассников уже работали.

      Я тоже работал, да еще как! Например, на пару с Серегой Князевым покупал у цыган оптом рандолевые кольца с фальшивыми пробами и продавал их в розницу, как золотые.

      – Дядь, купи обручальное кольцо. Оно не ворованное, мамкино. Дошли мы с ней до такой нищеты…

      Рандоль – это сплав, 98 % – медь и 2 % – бериллий. Его еще называют «цыганским золотом». Если рандолевое кольцо хорошо потереть полировочной пастой, оно будет блестеть, от золота не отличишь! И лишь потом окислится, потемнеет.

      Разумеется, я продолжал торговать еще и планом. Кроме того, с друзьями Князем и Шаром мы шакалили по окрестным заводам, которые в те годы закрывались один за другим. Взламывали двери в запертые склады, цеха в поисках медной и алюминиевой проволоки. Воровали кабели и провода на закрытых зимой дачах, в частных сараях, гаражах и кладовках. В пунктах скупки металлов нашу компанию знали хорошо.

      В многоэтажках нашего района в подвалах или между этажами были сделаны кладовки. Мы устраивали на них набеги. Чаще всего воровали Князь и Шар, а я продавал. Тащили все, что можно толкнуть – медные изделия, сахар в мешках, соленья в банках. Иногда меня посещала тревожная мысль – а вдруг такой же шустрый малый грабанет мою семейную кладовку? А там ганджубаса полно!

      Мой обычный день выглядел так. Я вставал рано, в шесть часов. Такая уж привычка жаворонка. Принимал душ, завтракал, выходил курнуть укроп. Затем я открывал записную книжку – с кем назначены деловые встречи. Звонил по телефону, мне звонили (мобильных еще не было). В разговорах тема наркотиков, разумеется, шифровалась. Отправлялся на стрелку и продавал дурь.

      С хранением плана надо было тоже соблюдать осторожность. Ринат и Сергей жили на седьмом этаже одного со мной подъезда. Между 6 и 7 этажом у обоих были кладовки. Чтобы соседи чего-нибудь не заподозрили, подглядывая в дверные глазки, мы никогда не посещали кладовку Рината вместе и никогда там не задерживались. Взял, сколько надо, отвалил. Денежные расчеты с Ринатом производились вечером во дворе.

      Потом я ехал в скупку или на рынок продавать наворованное накануне. Часов в пять-шесть вечера, уже нормально обкуренный, шел в школу «учиться». Учеба заключалась в перешептывании с друзьями, хохоте под монотонный бубнеж училки, которая что-то рассказывала, не обращая внимания на то, что ее никто в упор не видит.

      Вечер – время отдыха. Если погода была хорошей, мы собирались компанией в каком-нибудь дворе, где был столик со скамейкой. Когда темнело, пожилые доминошники расходились по домам. Наступало наше время. Мы играли в секу при свете уличного фонаря, пили пиво, водку