Шкатулка княгини Вадбольской. Книга вторая: МЕСТЬ. Галина Тер-Микаэлян

и славно, – лицо Ксении Васильевны осветилось ласковой улыбкой, – хороший мальчик Петя. Всегда хотелось мне, чтобы он с племянником моим Александром Ольхиным подружился, но больно разные они – Петя своими чертежами, да артиллерией увлечен, а Александр уже теперь отцовскими предприятиями ворочает, в делах горит.

      – На том и Русь держится, что все мы разные, но каждый своими талантами отечество прославляет, – с улыбкой проговорил князь и, расцеловавшись с невесткой, отправился к себе.

      Пети не было дома, и Петр Сергеевич неожиданно ощутил разочарование, хотя ничего особенного в этом не было – юноша двадцати двух лет в теплый солнечный день не обязан сидеть дома, когда в Петербурге столько мест, где можно прогуляться или пообедать с друзьями.

      «Мы с Захари обедали у Рубло, – подумал князь, – даже не верится, что прошло столько лет. Дома меня постоянно встречал воркотней Евсеич, обещая отписать батюшке с матушкой и пожаловаться. Правда, он никогда не жаловался. Письма родителей давал мне читать, а потом отбирал. „Не то, барин, по всему дому валяться будут, а родительские письма беречь нужно“. Чудный старик был. Кажется, он складывал письма в шкатулку у меня в кабинете, как и моя княгиня дома складывает. Хорошо бы мне теперь перечитать те письма, вспомнить юность».

      Отомкнув дверь кабинета, Петр Сергеевич вошел и огляделся. Ничего не изменилось, лишь пыль на мебели указывала, что здесь давно не убирали – у присматривавших за домом слуг ключа от кабинета не было. Князь вытащил из дубового шкафа шкатулку с письмами, сбросил с кресла чехол и, усевшись, начал медленно перебирать пожелтевшие от времени бумаги. Вот письмо матушки, вот счет от портного, а это… Что-то непонятное, прежде он такого послания не видел.

      На конверте не было адреса и, пожав плечами, князь вскрыл письмо. Оно было написано по-французски, но начало его князь прочел и понял.

      «Ваше величество, единственный законный император земли русской Павел!»

      Цесаревич Павел Петрович не был императором. Пока еще не был. Даже не умея прочитать всего текста, князь понял, и волосы его встали дыбом.

      «Петя. Только у него был второй ключ от кабинета. А это письмо – его погибель»

      В дверь постучали, молодой голос крикнул:

      – Батюшка, это я, можно мне войти?

      – Войди, – ледяным голосом отозвался Петр Сергеевич, – и прикрой за собой дверь.

      Увидев пакет в руках отца, Петя застыл на месте.

      – Батюшка, я…

      – Садись, – спокойно сказал ему отец, – рассказывай.

      Лгать отцу Петя не посмел.

      – Вы ведь понимаете, батюшка, – сказал он, окончив рассказ, – что я не мог отказать дядюшке Сергею Николаевичу. Он, видно чувствовал опасность, потому и попросил меня взять пакет. Что в нем, я не знаю, я его не открывал. Но, скорей всего, из-за этого пакета дядюшку и арестовали.

      – Почему ты до сих пор не уничтожил пакет?

      – Его высочество