Две сестры и Кандинский. Владимир Маканин

Молодежь, как всегда, судьбой недовольна. Как же так! Они с утра недопили! они с такого светлого, с такого чудесного, солнечного… что еще?.. с такого хорошего утра даже и вполовину не пьяны… Свинство!

      Их строптивые бунтующие голоса перекрывает повелевающий голос Хозяйчика:

      – Вон!.. Всех вон!.. Чтоб в десять минут!.. Вышибала! Где вышибала?.. Гнать всех вон.

      Молодые выпивохи вылетают из дверей, получив жесткий пинок под зад.

      Но музыка пока что играет.

      Инна и подросток Угрюмцев все еще в К-студии.

      – А к-кто платит за банкет?

      – Догадаешься.

      – Б-богатых совсем не отличаю.

      – Слышишь?! – потирая руки, радуется Инна. – Уже по воплям недовольных и изгоняемых понятно, как вкусно, как алчно покушаем мы сегодня. Любишь вкуснятинку?

      – Меня н-не звали.

      – Уверяю тебя, пацан. Еда будет повеселее, чем в гэбистской школе у майора Семибратова.

      – Ш-школу уже разогнали.

      – А майор?

      – Долго за школу б-бился. Б-боролся.

      – А потом?

      – Он стал б-б-буддистом.

      В пивнушке уже в одиночку горланит молодой рок-музыкант по имени Максим, для своих Макс Квинта – последний, кто пытается здесь остаться:

      – Мы – музыканты. Хам!.. Зачем же музыку вон?

      – Тебя вон в первую очередь.

      – Что за банкет без музыки!

      – Очень даже банкет! – улыбается Хозяйчик.

* * *

      Чтобы ему не голодать в ожидании банкета, Инна сотворила юнцу огромный бутерброд… с ветчиной! Коля ест, знакомятся ближе.

      – Пивнуху закроют. Со дня на день… Артем обещал… А что в школе ГБ – было интересно?

      – Мне – нет… Странно это. П-память у меня правильная, но мне не д-давались д-даже доносы.

      – Неталантливо писал? – смеется Инна.

      – Н-н-неправдоподобно.

      – А вот Артем намекал, что тебя оценили и приняли в школу за пейзажик с лошадкой.

      – Не-е-ет. Это он п-просто так.

      – Просто так?

      – Чтобы п-поддержать меня. Чтобы к-красиво.

      – А пейзажик чужой?

      – Чужой.

      – Чей?

      – Не знаю. Я п-подобрал на помойке… Возле девятиэтажного дома. Человек умер. Во втором п-подъезде… Его вещи выбрасывали.

      Инна разочарована:

      – Я бы заик не брала в ГБ.

      Юнец пожал плечами:

      – Люди заикам верят б-больше. Майор Семибратов сказал.

      – А кликуха у тебя была?

      – Ребята д-дали.

      – Ну?

      – Она н-несмешная. Трояк-с-плюсом.

      – А я совсем недавно… – откровенничает, в свою очередь, Инна. Рассказывает с восторгом. – Я видела настоящего стукача!.. Мы в Питер на экскурсию группой ездим… Одни бабы. Такая группа. И вдруг парень вроде тебя… Извини… Затесался в нашу бабскую группу. Какой-то недоделанный. Мы всё шептались и гадали – стукач? Или голубой?..

      – Это н-непросто, – соглашается знающим тоном юный Коля.

      – Нормальный вроде парень, но что-то в нем этакое. Что-то утонченное. Я так и не поняла до конца поездки… Деликатен. Опрятен слишком. И взгляд