Игрушка Дьявола. Евлампий Бесподобный

счёт последнего, переживать уже поздно, да и было бы за чем.

      За последние двадцать-тридцать минут (или целой вечности) мне так и не удалось ни немного расслабиться, ни получить хоть какого-то даже мнимого облегчения от тех же ложных знаков или наивного самообмана. Мой насильник вёл себя так, будто ничего такого ужасного со мной этой ночью не вытворял и всего лишь оказывает щедрую помощь то ли от скуки ради, то ли не пойми из-за чего вообще. Его апатичное поведение буквально ко всему и вся просто поражало. Казалось, он и меня замечал только тогда, когда ему било в голову очередной блажью припечатать меня к месту своим пронизывающим насквозь взглядом или прессануть каким-нибудь пугающим жестом, словом и с обязательно сминающей на раз близостью.

      Не знаю, как мне удалось выдержать его игры с одеванием меня в явно только что им купленную одежду, но, видимо, он тоже это делал с каким-то намеренным просчётом на будущее. Хотел подменить мои последние воспоминания о том, как резал на мне блузку с лифчиком на заботливый уход от внимательного папочки? А он не думал, что для меня сейчас это были практически равноценные ощущения? Или же… как раз этого он и добивался?

      По крайней мере, на купленные им вещи он точно не поскупился, пусть они и были где-то на размер полтора больше, чем требовалось, но это уже чисто излишние придирки. Он ведь не голой меня повёз и не в больничной пижаме. Да и купил он и джинсы, и майку, и "вязаную” белую кофту из ажурного трикотажа далеко не в секонд-хэнде. Пусть бирок на них и не было, но ощущением магазинной новизны при соприкосновении с кожей отдавало от них вполне себе характерной. А вот кроссовки оказались моими. Наверное, он их прихватил вместе с моей сумочкой, как что-то более-менее уцелевшее.

      – Даже если эти вещи могут иметь для меня особую памятную значимость? – почему я ляпнула тогда то, что ляпнула, так и не пойму, преодолевая через силу внутренние страхи накатившим на меня возмущением.

      Зато развеселила Дьявола, непонятно только чем. Тут же довольно осклабился и даже перевёл взгляд с дороги на меня, чуть повернув голову, и с ощутимым оценивающим интересом во всеподмечающих глазах прошёлся и по моему лицу, и почти по всей сжатой на пассажирском кресле фигурке.

      Я и без того ощущала себя в его огромном серо-серебристом пикапе подобно недоразвитой карлицей или маленьким ребёнком, восседающем на слишком большом для него “троне”. А сейчас так и подавно, рядом с таким верзилой-бугаем, загородившим собой практически четверть всего пространства очень просторного автосалона. Правда, я до сих пор была не уверена, что это та же машина, на которой меня похищали из ночного клуба.

      – Только не говори, что ты станешь переживать за теми тряпками, потому что они тебе дороги в качестве щедрой подачки от твоего бывшего хахаля.

      Зря он так “вовремя” напомнил мне о Денисе. Ударило меня по голове и под дых столь жёсткой издёвкой не менее сильно, как и прочими воспоминаниями о кошмарах минувшей ночи. Тут не нужно иметь и семи