Игрушка Дьявола. Евлампий Бесподобный

красоте, уже вот-вот готовый поглотить ненасытным чревом свей адской бездны очередную глупую жертву.

      Господи… ну почему я не кричу и не зову на помощь? Или его сминающая близость высасывает из меня остатки как физических, так и психических сил?

      – З-зачем… – это я уже не сказала, а именно прошептала, окончательно пропавшим голосом.

      – Чтобы увезти отсюда. Не все любят больницы. И, что-то мне подсказывает, ты тоже. Ну же…

      Вжаться в матрац и подушки больше, чем уже было, у меня не получилось, как и избежать того момента, когда это чудовище приподняло свою расслабленную лапищу и с неожиданной нежностью коснулось моей щеки тыльной стороной пальцев. Правда, не дёрнуться от этого прикосновения мне не удалось, как и шумно всхлипнуть.

      – Будь хорошей девочкой. Ты же не хочешь меня расстроить своим неуместным упрямством? Чем быстрее мы это сделаем и уедем отсюда, тем лучше будет для тебя.

      Чтобы меня когда-нибудь так нагло шантажировали такими жуткими намёками?.. Ведь я знала, на что он был способен и что свернуть мне шею прямо сейчас ему вообще не стоило никаких усилий или тех же причин.

      – Давай, Воробушек. Расправь свои пёстрые крылышки и хватит нахохливаться. Тебе же будет лучше, если мы всё это сделаем по мирному, по-домашнему и без ненужных ни для кого истерик.

      Действительно. Как будто у меня был какой-то другой выбор, особенно когда он прошёлся всё теми же пальцами по моему плечу, изгибу руки и, как ни в чём ни бывало, подхватил мою дрожащую ладошку. А меня при этом чуть было снова не вынесло за пределы реальности в мир иной. Словно и вправду ударили по мозгам очередной дозой убойного наркотика. Я даже не запомнила, как поднялась с постели (не без чужой помощи, естественно) и как спустила с края кровати ноги, приняв сидячее положение. Зато как меня вскоре накрыло поглощающей близостью этого абсолютно невозмутимого Дьявола, в аккурат после того, когда он каким-то невообразимым манёвром стащил с меня больничную распашонку, оголив перед собой едва не полностью, но, слава богу, в этот раз без ножа…

      Затрясло меня ещё сильнее прежнего практически сразу же, поскольку не ощутить его скользнувшего по моей обнажённой груди враз потяжелевшего взгляда я, само собой, никак не смогла. Я бы почувствовала его даже с закрытыми глазами, как и заворочавшуюся на дне его цыганских глаз чёрную похоть. Или что он там так старательно в себе сейчас сдерживал?

      Только он так ничего и не сделал. Вернее, не стал меня больше нигде трогать, потянувшись ненадолго в сторону за принесёнными им вещами.

      – Я… могу одеться сама… – попытка подать свой “окрепший” голосок и хоть как-то избавиться от его навязчивой близости не увенчалась желаемым успехом вообще никак. Если не наоборот.

      Кажется, как раз данного момента он и ждал, чтобы присесть передо мной на корточки, приблизить своё лицо к моей оголённой шее и обжечь мою онемевшую кожу горячим голосом.

      – Конечно, можешь. Ты много чего можешь и на многое способна, но, сейчас это никого не интересует.