Блуд на крови. Валентин Лавров

не назовет виновных, но порядок требовал виновных выявить и наказать. По этой причине надзиратель продолжил допрос:

      – Кто зачинщик? Будете молчать, всех отправлю в карцер!

      Возле дверей находились нары Ивана Федулова. Это был невысокий, но складный парень лет двадцати семи, голубоглазый, с копной волос соломенного цвета. В драке ему расквасили нос. Он стоял перед надзирателем, и кровь заливала его серый халат. Надзиратель внимательно оглядел арестантов и особенно долгий взгляд остановил на Иване.

      – Почему, Федулов, у тебя кровь? Кто ударил? – спросил Пономаренко.

      Федулов знал, что надзиратель не защитит от побоев. По этой причине, да еще из-за обиды, которую ему нанесли, вдруг резко ответил:

      – «Почему-почему?» Потому, что кончается на «у».

      – Ах, нарушаешь порядок, да еще и дерзишь! – Пономаренко кивнул помощникам: – Отведите его в четвертый номер.

      «Четвертым» был карцер, помещавшийся в подвале.

      Федулов без ропота, даже с некоторой, казалось, охотой, поплелся в карцер. От товарищей он слышал, что в «четвертом» чисто и сухо. И хотя наказанным давали горячую пищу лишь раз в двое суток и спать приходилось на голом матрасе, но там можно было отоспаться в одиночестве и не видеть грубые лица сокамерников.

      Судьба играет человеком

      Федулов попал в острог по глупости.

      Был он из бедной крестьянской семьи. На селе, где жил Иван, считали его малость блаженным. Поведения он был тихого, дружбу ни с кем не водил. Выпивал, но лишь по праздникам и меру знал.

      В том же селе жила первая красавица в округе – Анфиса Кулиниченко. Она была резвой, смешливой, за словом в карман не лезла, умела отбрить любого мужика. К тому же отец ее – сельский староста – владел землями, сдавал их арендаторам, был человеком с большим капиталом.

      Многие сватались за Анфису, даже из Харькова приезжали женихи, но все от ворот поворот получили. А выбрала красавица скромного Ивана Федулова.

      Все удивлялись, а ее папаша был разгневан такой необстоятельностью, даже хотел было дочку за косу поучить. Только из этого ничего не вышло. Анфиса взвилась:

      – Убегом уйду, но за Ваньку замуж выйду.

      Смирился Сила Кулиниченко, свадьбу сыграл, Ивана в свой дом взял. Три года молодые прожили ладно, двух дочерей Анфиса родила. В третий раз забрюхатела. Одно неладно: муженек ревнив оказался! Случится, пошутит Анфиса с кем из знакомцев, поговорит о том-сем, так Иван неделю чернее тучи ходит, аппетита лишается.

      А на Рождество грянула беда. К Силе Кулиниченко в гости пожаловал волостной писарь, человек бедовый, зубоскал и охальник. За столом говорил он скабрезности, а затем хлопнул проходившую мимо Анфису по мягкому месту.

      Вскочил с ножом в руках Иван и вне себя от ярости ударил писаря в шею. Фонтаном брызнула кровь, забился в судорогах несчастный и дух испустил, а Иван стал арестантом.

      Записка

      Драка в 16-й камере возникла, как это обычно бывает, из-за пустяка.

      Между