Нарко. Коготь ягуара. Джефф Мариотт

мне было одиноко. И тревожно.

      – Тревожиться не о чем. Просто дело. Все позади.

      – Дело? Ты весь в крови! От тебя разит дымом, выпивкой и скотобойней.

      – Мне нужен душ.

      – Что происходит, Хосе? Мне ты можешь сказать. Я твоя жена.

      – Знаю, детка. Потому-то и не могу сказать. Чем меньше ты знаешь…

      – Что? Чем меньше я знаю, тем что?

      – Ничего. Я просто не хочу, чтобы ты пострадала. Не знаю, что я с собой сделаю, если ты как-нибудь пострадаешь.

      – Разве кто-то собирается причинить мне вред? Я в опасности? А ты?

      Агилар положил ладони ей на плечи. Луиза была на грани истерики, и надо было успокоить ее, чтобы можно было пойти в душ.

      – Нет никакой опасности, детка.

      – Ты уверен? Ручаешься?

      – Ручаюсь.

      Он поклялся никогда не лгать Луизе – когда ухаживал за ней и еще раз, когда они только-только поженились. Он нарушал эту клятву, но вряд ли хоть раз настолько безоглядно, как теперь. Он помог убить человека. Этот человек не был похож на бандита, но на самом деле Агилар о нем толком ничего и не знал. Чтобы оказаться в долгу у Пабло Эскобара, без уголовных связей не обойтись, а раз так, кто-нибудь может пуститься на поиски его убийц.

      Да и полицейские – во всяком случае, честные. Труп бросили посреди улицы, где в утренние часы царит оживленное движение, в шаге от мэрии Медельина. Потребуют провести расследование. Насколько трудно будет установить его причастность к преступлению? Участие в нем приняли не меньше трех офицеров полиции; если хоть один разговорится, с ним покончено.

      Непохоже, чтобы Луиза ему поверила, и Агилар не знал, как убедить ее в том, что сам считал заведомой ложью.

      – Детка, мне нужно в душ. Деньки выдались тяжелые. Я устал.

      – Ты пьян?

      – Нет. Выпил капельку текилы вчера вечером вместе с Альберто. И чуток пивка позавчера. Вот и все.

      Вид у Луизы был печальный. Пожевав нижнюю губу, она потупила взор.

      – Я даже не знаю тебя.

      – Знаешь, детка. Это просто я. Мне просто надо было выполнить работу. Было скверно, но теперь все позади.

      – Ладно, – помолчав, проронила она. – Иди в свой душ. А когда выйдешь, мне надо тебе кое-что сказать.

      – Что-то хорошее?

      – По-моему, да. Надеюсь, да. Но пока что не очень уверена.

      – Что? Скажи сейчас.

      – Позже, когда будешь чистым.

      Если у нее есть вести, которые помогут стереть из памяти образ Кастельяноса на полу и лужи крови под ним, с омерзительной дырищей рядом с вытекшим глазом, он должен их услышать.

      – Нет, сейчас. Прошу, Луиза, сейчас же. Мне надо знать.

      – Ну, я не совсем так себе представляла, как скажу тебе, но… – Лицо ее просветлело, губы изогнулись в улыбке, засиявшей в ее взоре. – …Я беременна!

      Слезы навернулись Агилару на глаза, переполнили их и побежали по щекам. Он шмыгнул носом, а потом заплакал.

      Прижимал Луизу к своему обнаженному, окровавленному телу и пытался убедить ее, что это слезы радости. И не был уверен, что преуспел в этом.

      8

      Никаких