Весь мир Фрэнка Ли. Дэвид Юн

проще, – отвечает Джо.

      Я улыбаюсь ей. Конечно!

      – Я потом ты пишешь мне, удалось ли синхронизировать свидание? – спрашивает Джо.

      – Чего‐то слишком много сообщений получается, – говорю я. – О, придумал. Будем вести общий календарь.

      – Ну ты и гик, – говорит Джо.

      Я с вызовом смотрю на нее: «Ну и что?»

      – На самом деле идея с общим календарем отличная, – признает она наконец.

      Я отправляю ей приглашение. Она его принимает. Я создаю на своем телефоне тестовое мероприятие и называю его «Фрэнк и Джо начинают официально встречаться». Ее телефон тренькает, она видит событие в календаре и начинает смеяться.

      – Тогда договорились.

      – Договорились.

      – Фрэнк! – кричит мама с первого этажа. – Ужин готов!

      Я киваю Джо:

      – Ну что, ты готова?

      Она кивает мне в ответ, и на долю секунды мне кажется, что мы с ней десантники, которые должны выпрыгнуть с парашютом из самолета. И тогда мы делаем вот что: мы беремся за руки и спускаемся вниз. Я и до этого не раз держал ее за руку, когда мы боролись на больших пальцах, когда вызывали духов во время ненастоящих спиритических сеансов на Хеллоуин и во время бесконечно длинных молитв перед праздничными ужинами… И всегда рядом были другие люди. А сейчас есть только я и Джо.

      – У тебя ладонь вспотела, – жалуется она, когда мы спускаемся вниз по лестнице.

      – Это твоя.

      – Нет, твоя.

      – Нет, твоя.

      Спустившись, мы завершаем наше представление: поворачиваемся, убеждаемся в том, что родители нас заметили, и через полсекунды опускаем руки. Смысл этой уловки простой: мы сделали вид, что чудесным образом влюбились друг в друга после того, как полтора часа провели в комнате Джо, и забыли о том, что держимся за руки.

      Наш план работает.

      – О-о-о-о! – восклицают родители.

      – Что? – с невинным видом спрашиваю я.

      – Есть пора, – отвечает мама.

      – Ешь, ешь, – говорит мама Джо, возясь с горелками под богато украшенными серебряными блюдами.

      – Вы хотеть вина? – спрашивает мой папа.

      Я сразу понимаю: наш план сработал. Серьезно? Вино?

      Мы накладываем себе еду. Французский ужин подан в корейском стиле – это буфет, и еды слишком много. Я накладываю себе еду в тарелку, Джо накладывает в свою. В конце буфета нас ждет папа. Он провожает нас к детскому столу и отодвигает нам стулья, как какой‐нибудь смуглый метрдотель из Средиземья. Мы садимся. Обычно за детским столом сидит гораздо больше людей, но на этот раз здесь только мы с Джо. Мы сидим лицом к взрослым, а они – лицом к нам. Просто какой‐то стол жениха и невесты во время свадьбы.

      Некоторое время царит полное молчание. Потом миссис Сонг, покопавшись в своем огромном телефоне-планшете (конечно же, он корейский), включает какую‐то современную рок-композицию – просто унылая череда заезженных клише. Папа в это время наливает нам вино. Он наполняет бокалы до краев, словно это апельсиновый сок и нам с Джо по шесть лет.

      I never knew I could feel this way.

      The clouds are breaking, it’s a brand new day…[20]

      Джо

20

Не знал, что такое бывает. Облака ушли, наступил новый день… (англ.)