Галактическая империя (сборник). Айзек Азимов

этой звезды? Ты уверен?

      – Безусловно. Хотя четыре из них J-типа.

      – А пятая?

      – С пятой, очевидно, все в порядке. Атмосфера содержит оксиген.

      – А хлориды? – поинтересовался Байрон. – Насколько они просачиваются сквозь атмосферу?

      Ризетт вздохнул.

      – Пока мы не знаем этого. Если здесь есть хлориды, то они должны быть сконцентрированы на уровне поверхности. Посмотрим.

      Джилберт с тоской смотрел на них. Автарх обхаживает Артемиду, а его правая рука стала собутыльником Байрона. «Беспощадность» все больше становилась линганским кораблем. Он подумал, что Байрон знает, что делает, а потом его мысли полностью переключились на новую планету.

      Когда они проходили сквозь атмосферу, Артемида была в рубке пилота. Она слегка улыбалась. Байрон изредка поглядывал в ее сторону. Когда она вошла, он сказал:

      – Добрый день, Артемида!

      Она не ответила.

      Потом поздоровалась с Джилбертом и спросила:

      – Это правда, что мы приземляемся?

      Джил потирал руки.

      – Кажется, да, моя дорогая. Через несколько часов мы сможем покинуть наш корабль и отправиться на прогулку по твердой поверхности. Не правда ли, восхитительная мысль?

      – Надеюсь, это та планета, которую мы ищем. Если нет, то не будет ничего восхитительного.

      – Тогда мы полетим к другой звезде, – с энтузиазмом провозгласил Джилберт.

      Внезапно Артемида повернулась к Байрону и холодно спросила:

      – Вы что-то сказали, мистер Фаррилл?

      – Нет, ничего, – удивленно ответил Байрон.

      Она прошла так близко от него, что подол платья задел его колено, и он почувствовал запах ее духов. Его мышцы напряглись.

      – Тогда прошу прощения. Мне показалось.

      Ризетт все еще был с ними. Он сказал:

      – Теперь мы можем узнать об атмосфере немного больше. Много оксигена, почти 30 процентов нитрогена и инертных газов. Это вполне нормально. Хлоридов нет.

      Потом помолчал и промычал:

      – Хммм…

      – В чем дело? – встревоженно воскликнул Джилберт.

      – Нету карбондиоксидов. Это совсем нехорошо!

      – Почему? – поинтересовалась Артемида, глядя на планету в смотровое стекло.

      Байрон коротко ответил:

      – Нет карбондиоксидов – нет растительной жизни.

      – Да? – Она с дружелюбной улыбкой смотрела на него.

      Байрон против желания улыбнулся ей в ответ. Когда она была рядом, он не мог держать себя в руках. Все самовнушение тут же испарялось. Ну что с этим можно поделать?

      Джилберт был счастлив. Они приземлялись. Странно было только то, что до сих пор они не получили ответа ни на один радиосигнал.

      – Все это мало похоже на мятежный мир, – заметил Джилберт. – Каков уровень карбондиоксидов, Ризетт?

      – Около тысячи процентов.

      – Я вижу фермы, – обрадованно воскликнул Джилберт. – Странно, что они никак не реагировали на наши радиосигналы. Хотя, возможно, это просто необходимая осторожность.

      Байрон