Галактическая империя (сборник). Айзек Азимов

не понравилось. Но мы опять же решили, что он знает, что делает. Он мог бы сообщить нам о тебе хотя бы с борта корабля. Ему отлично известно, что для всех прибытие сына Вайдемоса было бы огромной радостью. Но это так похоже на него – он промолчал!

      Артемида сидела в каюте на низкой скамеечке. Почти автоматически она разглаживала складки на юбке. Девушка была раздражена и очень устала. На стук в дверь она вскочила на ноги; она не хотела видеть его; она не хотела слышать его; она ненавидела его!

      Но это был лишь Джилберт. Она вновь села, сказав:

      – Привет, дядя Джил.

      Он уселся против нее. Минуту Джил рассматривал ее лицо и вдруг улыбнулся.

      – Мне кажется, Арта, провести неделю на корабле – не слишком восхитительное занятие. Ты со мной согласна?

      – Дядя Джил, – холодно заметила она, – не надо практиковаться в изучении психологии на мне. Если хочешь задеть меня, то лучше оставь свои попытки, потому что тогда я скорее задену тебя.

      – Если тебе станет от этого легче…

      – Говорю тебе, прекрати!

      – Дорогая, ты почему-то поссорилась с Байроном?

      – Не смей расспрашивать меня! Оставь меня в покое!

      Она помолчала и после паузы добавила:

      – Он считает, что отец совершил все то, о чем говорил Автарх. Я ненавижу его за это.

      – Твоего отца?

      – Нет! Этого доверчивого, глупого, самонадеянного мальчишку!

      – Значит, Байрона. Ладно. Ты ненавидишь его. Но ведь любовь и ненависть всегда ходят рядом?

      – Дядя Джил, – жалобно спросила она, – мог он в самом деле это совершить?

      – Байрон? Совершить что?

      – Нет! Отец! Мог отец совершить это? Мог он предать Вайдемоса?

      Джилберт задумчиво посмотрел на нее.

      – Я не знаю… Но ведь он хотел выдать Байрона тиранийцам? И сделал это.

      – Потому что он знал, что это – ловушка, – гневно ответила она. – Тиранийцы знали, кто такой Байрон, и сами послали его к отцу. Отец сделал то, что он обязан был сделать. Это понятно каждому.

      – А если при этом вспомнить, – Джилберт смотрел в сторону, – что он пытался убедить тебя выйти замуж по политическим соображениям? Если Хенрик мог пойти на такое…

      Она прервала его:

      – У отца не было другого выхода.

      – Моя дорогая, если ты собираешься найти оправдание каждому поступку своего отца, объясняя это тем, что у него не было выхода, то, возможно, по этим же соображениям он выдал тиранийцам Господина Вайдемоса?

      – Я уверена, что он не делал этого! Ты не знаешь отца так, как знаю его я. Он ненавидит тиранийцев, и я это знаю. Он не стал бы помогать им добровольно. Просто он боится их, но сам никогда не стал бы их добровольным союзником.

      – А если этого невозможно избежать?

      Но она затрясла головой, потом закрыла лицо руками и разрыдалась.

      Джилберт посмотрел на Артемиду, беспомощно развел руками и вышел.

      Прицеп был прикреплен; его соединял с «Беспощадностью» широкий коридор. Автарх вышел