Последнее семейство в Англии. Мэтт Хейг

собачьей практичностью. В отличие от сына, который мог порой беседовать со своим отражением часами, Адам глядел в зеркало только по делу. Побриться, поправить галстук или, если попросит Кейт, расчесать волосы. Но не больше.

      И вот он стоял, рассматривая себя в подробностях, изумляясь каждому открытию. А открытий было много. Больше всего огорчения, казалось, вызывали его волосы, которые начали седеть на висках.

      – О боже, – пробормотал он. – Когда это случилось?

      Но это было не все. Волосы в носу, морщины на лбу и в уголках глаз, щеки в пятнах, обвисшая шея и прочий непоправимый ущерб. В отчаянии он расстегнул рубашку.

      – Ну же, – сказал он, будто надеялся на что-то хорошее. – Ну же.

      Дойдя до последней пуговицы, он издал звук – короткий, но явный стон отчаяния.

      Его розовое, безволосое тело ничего не могло скрыть. Как бы он ни пытался напрячь торс, его взору представала горькая правда. Его время очевидно закончилось. Вновь я подумал о глубокой людской печали. Об их неспособности понять собственную природу, нежелании стариться, их сосредоточенности на одном чувстве во вред другим.

      Я был так озабочен отчаянием Адама, что не заметил шагов Шарлотты, когда она поднималась по лестнице. И ощутил ее, только когда она уже стояла позади меня, наблюдая отца в полный рост, без рубашки, напрягшего мускулы. При виде этой пугающей картины ее первым порывом было, как это часто случается, позвать маму.

      – Мама!.. Мама! Папа странно ведет себя в ванной.

      Адам, внезапно заметив зрителей, быстро захлопнул дверь.

      – Я, хм, ненадолго, Шарлотта.

      Мгновение спустя послышался смыв унитаза, и он вновь появился, неловко улыбаясь, в наглухо застегнутой рубашке.

      – Ванная в твоем распоряжении.

      Шарлотта фыркнула в ответ и скорчила рожицу, когда он пытался дружески похлопать ее по плечу. Дверь ванной уже закрылась, Шарлотта исчезла за ней, когда Кейт появилась на верхней площадке лестницы.

      – Любимый, все… хорошо?

      – Да.

      – Ты пропустил новости.

      – О.

      – Я делаю «Хорликс», хочешь?

      – Нет-нет, не нужно. Я не хочу.

      спасители

      Лежа той ночью в своей корзинке, я вспоминал, как все начиналось.

      В тот день, когда они выбрали меня, когда решили стать спасителями, в собачьем приюте среди лая и хаоса я был не единственным, кто пытался произвести впечатление. Не я один желал помощи. Я должен был унюхать это с самого начала. Я должен был понять.

      Семья.

      Идеальная Семья.

      Муж, жена. Сестра, брат. Лучатся улыбками, излучают любовь. Все это ложь. Я был обманут, как и они обманулись во мне. Но, оглядываясь назад, я вижу, что Адам чуть не прокололся. То, как он обнимал Кейт. Неловко, неестественно. Паника в его глазах, когда он посмотрел прямо на меня, а потом на переноску. Кейт, казалось, тоже было неуютно, теперь я правда так думаю. Улыбка на ее лице задействовала слишком много мышц, чтобы случиться самой по себе. Уже