Макулатура. Чарльз Буковски

к выходу. Я за ним.

      Он пошел к бульвару, остановился у газетного киоска.

      Сколько помню, этот киоск стоял там всегда. Я вспомнил, как двадцать или тридцать лет назад подцепил там трех проституток. Я отвел их всех к себе домой, и одна дрочила моей собаке. Им это казалось забавным. Они были пьяные и на колесах.

      Потом одна проститутка пошла в ванную, упала там, разбила голову об унитаз и все вокруг залила кровью. Я подтирал за ней большими мокрыми полотенцами. Потом уложил ее в постель, посидел с остальными, и наконец они ушли. Та, что в постели, пробыла еще четыре дня и четыре ночи, выпила все мое пиво и без конца говорила о своих двух детях в восточном Канзас-Сити.

      А этот человек – Селин (?) – стоял у киоска и читал журнал. Подойдя ближе, я разглядел, что это «Ньюйоркер». Селин (?) положил его на место и посмотрел на меня.

      – У них только одна проблема.

      – Какая?

      – Они просто не умеют писать. Ни один из них.

      Мимо проезжало пустое такси.

      – ЭИ, ТАКСИ! – крикнул Селин.

      Такси притормозило, он подскочил к машине, задняя дверь открылась, и он влез.

      – Эй! – закричал я. – Я ХОТЕЛ У ВАС СПРОСИТЬ!

      Такси промчалось к Голливудскому бульвару. Селин высунулся из окна, показал мне средний палец. И уехал.

      Первый раз за десятки лет я повстречал в этих местах такси – то есть незанятое, без пассажира.

      Ну, дождь перестал, но тоска не проходила. К тому же стало прохладно, и пахло так, как будто кто-то мокрый испортил воздух.

      Я втянул голову в плечи и отправился к Муссо.

      У меня была кредитная карточка «Золотая виза». Я был жив. И кажется, даже стал ощущать себя Ники Билейном. Я стал напевать мотивчик Эрика Коутса:

      Ад таков, каким ты его устроишь.

      4

      Я посмотрел в словаре Вебстера. Селин, 1891–1961. На дворе 1993-й. Если он жив, значит, ему сто два года. Неудивительно, что ЛЕДИ СМЕРТЬ его разыскивает.

      А тот, в книжном магазине, выглядел на сорок – пятьдесят. Ну ясно. Он не Селин. Или же он придумал, как победить процесс старения. Взять кинозвезд: они снимают кожу с зада и приживляют к лицу. На заду кожа морщится позже всего. Последние годы они дохаживают с ягодицами вместо лиц. Пошел бы на это Селин? Кому охота дожить до ста двух лет? Только дураку. И с чего бы Селину захотелось жить так долго? Все это – какое-то сумасшествие. Леди Смерть сумасшедшая. Я сумасшедший. Пилоты авиалайнеров сумасшедшие. Никогда не смотри на пилота. Поднимайся на борт и заказывай выпивку.

      Я понаблюдал, как трахаются две мухи, и решил позвонить Леди Смерти. Расстегнул ширинку и ждал ответа.

      – Алло, – послышался ее голос.

      – Ммм, – сказал я.

      – Что? А, это вы, Билейн. Как продвигается дело?

      – Селин мертв. Он родился в тысяча восемьсот девяносто первом году.

      – Статистика мне известна, Билейн. Слушайте, я знаю, что он жив… где-то… И в книжном магазине мог быть он. Вы что-нибудь выяснили? Он мне нужен. Очень нужен.

      – Ммм… – сказал я.

      – Застегнитесь.

      – А?

      – Дурак, я сказала – застегнись.

      – А?.. Сейчас…

      – Я должна определенно знать,