Когда пируют львы. И грянул гром. Уилбур Смит

по всей линии до того самого места, где начинается живот: там темнел треугольник – знак принадлежности к другому полу. А она постелила рубаху на песке, уселась на нее и только потом посмотрела на Шона:

      – Ну что, ты выходишь?

      Слегка смущаясь и прикрываясь ладонями, он вышел из воды. Анна подвинулась, освобождая на рубахе место:

      – Садись, если хочешь.

      Он присел, торопливо подтянув колени к подбородку. Краем глаза он продолжал наблюдать за Анной. Вокруг ее сосков образовалась гусиная кожа – вода оказалась довольно прохладной. Анна знала, что он на нее смотрит, и ей это нравилось – она расправила плечи. Шон снова пребывал в замешательстве – теперь ситуацией управляла она, четко сознавая, что происходит. Это раньше он злился и ворчал на нее, а сейчас приказы отдает она, ему остается только повиноваться.

      – У тебя волоски на груди, – сказала Анна, повернув к нему голову.

      Волоски росли редко и совсем тоненькие, но Шон был доволен, что они у него есть. Он распрямил ноги.

      – А у тебя больше, чем у Фрикки.

      Шон попытался снова согнуть ноги, но она протянула руку и не позволила.

      – А можно потрогать?

      Шон хотел что-то сказать, но горло перехватило, и он не смог выдать ни единого звука. Анна не стала дожидаться ответа:

      – Ой, посмотри-ка! Он у тебя растет… вот какой уже толстый! Ну прямо как у Карибу!

      Карибу звали жеребца мистера ван Эссена.

      – Я всегда знаю, когда папа хочет случить Карибу с кобылой, он говорит: «Сходи-ка ты в гости к тетушке Летти». А я спрячусь в плантации и все вижу.

      Мягкая рука Анны продолжала без остановки двигаться, у Шона потемнело в глазах, он забыл обо всем на свете.

      – А знаешь, ведь люди это делают так же, как лошади, – сказала она.

      Он кивнул: уроки биологии мистера Даффеля не прошли даром, да и посещение «клуба в школьной уборной» обогатило его кое-какой информацией. Они помолчали.

      – Шон, – вдруг прошептала Анна, – а сделаешь это со мной?

      – Я не знаю как… – прохрипел Шон.

      – Лошади тоже не знают, когда в первый раз, – сказала Анна. – Мы с тобой разберемся.

      Домой они возвращались уже к вечеру. Анна сидела сзади, крепко обнимая Шона за талию и прижавшись щекой к его спине. Он ссадил ее за плантацией.

      – Увидимся в школе в понедельник, – сказала она и повернулась, чтобы идти.

      – Анна…

      – Да?

      – У тебя еще болит?

      – Нет, – ответила она и, подумав, добавила: – Сейчас ощущение даже приятное.

      Она повернулась и побежала в чащу акации.

      Шон медленно поехал домой. Внутри ощущалась полная пустота, ему было как-то грустно, и он сам не знал почему.

      – А рыба где? – спросила Ада.

      – Не было клева.

      – Что, ни одной не поймал?

      Шон покачал головой и прошел через кухню.

      – Шон!

      – Да, мама.

      – Что-то случилось?

      – Нет, – быстро ответил