Раскаты. Артем Приморский

салфеткой, поднялся из-за стола.– Только не сегодня.

      Мать укоряющим взглядом посмотрела на него:

      – Пойдешь по гостям?

      – А что еще остается делать?

      – Побыть со своей дочерью, например?

      Арцыбашев поморщился. Софья Петровна так некстати напомнила об обещании, уже забытом…

      – Меня пригласили к Павлову, посмотреть его Нобелевскую медаль,– солгал Арцыбашев.– Разве я могу отказаться от такого? Может, когда-нибудь и ко мне будут приходить, смотреть на мои регалии?

      Арцыбашев вернулся в спальню. Открыв шкаф, он пробежался глазами по костюмам. Выбрал траурно-черный, с темно-серой жилеткой.

      – Папа, ты уезжаешь?– робко спросила Ника.

      – Да, милая моя. Ложись спать.

      – Сейчас восьмой час,– ответила она.

      – Тогда поиграй,– в голосе Арцыбашева появилось раздражение.– Словом, займи себя чем-нибудь.

      Девочка тихо ушла.

      «Зря я так,– отрезвляюще подумал Арцыбашев.– Ради нее стараюсь. Это все – для нее…»

      – Ника!– позвал он. Девочка отозвалась из столовой – она ужинала.

      – Так что ты хотела, Ника?– спросил он.

      – Мы… может мы сходим в цирк снова? С тобой?– предложила она.– Я очень хочу, чтобы ты посмотрел на ту девушку – она такая ловкая и изящная. Она как… фея…

      – Хорошо,– Арцыбашев тепло улыбнулся, глядя, как дочь оживилась.– Когда?

      – Завтра, в час.

      – Я согласен.

      – Здорово!– девочка хлопнула в ладоши.– Ты просто обязан увидеть ее.

      – Ника, ты сейчас суп опрокинешь,– сердито заметила Софья Петровна. Впрочем, когда Арцыбашев посмотрел на нее, женщина ему легко кивнула, полностью одобряя решение.

      11

      Машина Арцыбашева неторопливо ехала в сторону Мариинского театра. Он был виден издалека – громадный и ослепляюще-яркий, манивший на свет всех любителей нестареющей классики.

      На подъезде к театру образовалось плотное движение – вереница пролеток лениво ползла вдоль тротуара. Перед самым входом она останавливалась – ровно настолько, чтобы пассажиры успели расплатиться и выйти, и после этого двигалась дальше, уступая место новым экипажам.

      Арцыбашев не стал ждать – выскочив из машины на медленном ходу, он просочился через вялый поток и вошел в огромное, залитое светом фойе.

      Из распахнутых дверей зала играла музыка – оркестр настраивался. Яркий свет и бархат кресел манил в сказочный, закрытый для простых людей мир. Обилие черных фраков и разноцветных пышных платьев поначалу сбил Арцыбашева но, постояв пару минут в стороне, понаблюдав за толпой и поняв, что среди них нет ни одного знакомого лица, он спокойно вздохнул и пошел в боковую галерею.

      Его излюбленное место – второй балкон с правой стороны, был пока пуст.

      – Ваш билет, пожалуйста?– попросил молодой контролер.

      – Пожалуйста,– Арцыбашев достал бумажник.– У меня их предостаточно.

      Короткая сделка увенчалась успехом. Арцыбашев уже хотел пройти под полог и занять свое любимое, крайнее кресло, но тут его окликнули.

      – Александр