Секретный агент S-25, или Обреченная любовь. Валентин Лавров

улыбнулся, и в этой улыбке было что-то детское, неиспорченное, так что Соколов сразу почувствовал к солдату симпатию.

      – Коли состав подали, стало быть, ждать недолго.

      – Это конечно, живую силу скорее надо, к летнему наступлению. Только у ворот второй час томят, ноги уже застыли. И погулять до трактира не позволяют, и в вагон не пускают. Вы самостоятельно едете?

      – Так точно!

      – И я тоже, после ранения возвращаюсь, но домой, до Смоленска. Меня зовут Семен Бочкарев, сапер. Могу взорвать, могу построить. Русский солдат на все горазд! – Расхохотался, показав мелкие, как кедровые орешки, зубы. – В третий вагон приказали топать. Всех туда собрали, кто после ранений или, к примеру, побывок. – Потер замерзшую щеку.

      Соколов отозвался:

      – Так и я из третьего вагона.

      – Вот и хорошо, будем друг дружки держаться.

      Сергей Шлапак

      В это время из главного вокзального здания вышла группа старших офицеров – в хороших шинелях, в каракулевых папахах, с шашками на боку.

      Голоса зашелестели:

      – Хорошо тому, кто с золотыми погонами! Гляди, свободно идут, ручки свои не утруждают. Чемоданы – как на дачу – денщики тащат.

      Младший унтер-офицер, высокий узкоплечий мужик с двумя лычками на погонах, с крупным лицом, изъеденным оспой, криво усмехнулся:

      – Ясно, старшие офицеры – в свой штабной вагон. У них там жизнь приятная, во всем довольстве. Даже кухня есть, в вагоне-то. Котлетки из курей жарят, на масле. Поварихи по ночам постель им греют. А нам на станциях за кипятком в очередях стоять. Когда настанет свобода и равноправие, все в равных условиях будем содержаться. Нам, солдатскому сословию, сахар по три кусочка на день выдали, а старшие офицеры чай будут пить с шоколадом и кофе со сливками.

      Рослый, крепкого сложения прапорщик с мужественным лицом, с глубокими морщинами возле рта, делавшими его похожим на Цезаря, стоявший у проходных ворот, крикнул:

      – Кто разговоры разводит? Это ты, унтер?

      – Чего еще?..

      Прапорщик сдвинул лохматые брови:

      – Представься, как по уставу положено.

      – Младший унтер-офицер Фотий Фрязев!

      – Зачем, Фрязев, солдат смущаешь?

      – Никак нет, – побледнел Фотий. – Я так, к слову прилунилось.

      Прапорщик сунул Фотию под нос шишковидный кулачище:

      – Чем пахнет?

      – Могилой!

      – Правильно! Так что пропаганду не разводить!

      – Слушаюсь, господин прапорщик! Я совсем наоборот, патриот своей державы, против евреев и тому подобное.

      Прапорщик строго оглядел солдат и громко представился:

      – Я сопровождаю тех, кто едет в третьем вагоне. Зовут меня Сергей Витальевич Шлапак. Направляюсь, как и вы, на передовую. Можете обращаться, но только при крайней необходимости. Скажем, заметили шпиона или агитатора, то вяжите и волоком ко мне. Разумеете, герои?

      Унтер, назвавшийся Фрязевым, заискивающе улыбнулся:

      – Так точно, господин командир! А обо мне плохого не думайте.