Секретный агент S-25, или Обреченная любовь. Валентин Лавров

шнурком, лихач.

      Лихач не обращал внимания на солдата. Соколов, не спрашивая позволения, с хозяйской властностью швырнул в сани видавший виды вещевой мешок. Затем уселся и сам, набросив на колени медвежью полость.

      Лихач, возивший особ значительных, капитальных, с презрением сплюнул через губу:

      – Угорел, что ль, служивый?

      Солдат уставил в лихача стальной взгляд:

      – Вези на Брест-Литовский вокзал.

      Лихач рассмеялся, с чувством превосходства заговорил:

      – Ну ты, солдат, дурак дураком! Сразу видно: в деревне лаптями шти хлебал. С солдатским кошельком на драной собаке верхом ездить, а не в лакированных саночках наслаждаться. Посидел, солдатик, в роскоши, а теперь сползай на сторону!

      Соколов первый экзамен на смирение выдержал. Вместо того чтобы кулаком поучить по наглой морде извозчика, Соколов снял вязаную варежку, запустил ручищу в карман, протянул рубль:

      – Кстати, а почему ты не в действующей армии? Харчи, видать, дешевы стали, что морду себе сростил, а?

      Лихач, уставший от долгого ожидания седока, с удовольствием спрятал целковый в кожаный кошелек, весело сказал:

      – Коли уплачено, весело понесем, ветер не догонит! А не в царской службе потому, что я единственный сын у законных родителев, кормилец то есть.

      – Гони, кобылий командир! Да не под хвост гляди, а на дорогу.

      Сани полетели по наезженному снежному насту Садового кольца, тряслись и весело подпрыгивали на ухабах.

      …На вокзальной площади было суетно. То и дело раскатывали автомобили – легковые, с офицерами и порученцами, с крытым верхом и красным крестом на боку – санитарные, перевозившие раненых, ломовые извозчики с тяжело груженными санями. Извозчик нахально заканючил:

      – Солдат, добавить бы надо!

      Городовой засвистел:

      – Проезжай! Не загораживай…

      Соколов, взвалив на плечо вещевой мешок, ухватил задок саней. Лихач, не замечая этого маневра и опасаясь штрафа, торопливо дернул вожжи:

      – Н-но, пошли, паразиты!

      Саночки – ни с места.

      Городовой принялся ругаться сильней, огрел лихача кулаком по спине. Лихач хлестал коней, но те упирались, били копытами, скользили по наезженной мостовой – коляска ни с места.

      – Что за черт! – Лихач удивленно выкатил глаза. – Как к месту прирос!

      Вмиг собравшаяся толпа разглядела маневр солдата и умирала со смеху. Наконец Соколов отпустил задок. Сани рванули вперед, а лихач от толчка едва не вывалился на снег, густо усыпанный конскими лепешками.

      Толпа восторженно выдохнула:

      – Ну и богатырь! Двух коней солдат одной рукой удерживал. Куда уж германцу с таким справиться…

      Соколов направился к вокзальному помещению.

      Солдатская доля

      Агент S-25, прибыв на вокзал, как и следовало, направился к военному коменданту. Возле кабинета с громадными филенчатыми дверями скучало десятка три людей в военной форме. В основном это были солдаты-отпускники, возвращавшиеся в свои части, зауряд-прапорщики