Свет дьявола. Виктор Ерофеев

двигаясь, стала дотрагиваться ладонями мне до груди. Вероника по-матерински гладила меня по голове.

      – Ну, скажи, Лан, что я живая! – жалобным тоном попросила она.

      По-моему, она хотела обратить все в шутку.

      – Не мешай! – Джен закрыла глаза и продолжала двигаться, руками прислушиваясь к моей груди.

      – Я тоже хочу кончить, – капризничала Вероника.

      – Прекрати! – рявкнула на нее Джен. Ее полурасплющенное лицо вдруг стало похоже на лицо Чингисхана. Когда жемчужная, как говорит Восток, струя ударила в ее влагалище, Джен Лан упала мне на грудь и так лежала долго, неподвижно. Когда же она поднялась, в лице у нее не было ни кровинки.

      – Ты требуешь меня? – сказала она тихо. – Я согласна.

      – Сумасшедшая, – пробормотала Вероника.

      – Ты ждал от женщин самопожертвования во имя твое. Они думали: мужской эгоизм, а это – единственное, что может тебя спасти.

      – Что ты имеешь в виду? – задал я идиотский вопрос.

      Джен приложила палец к губам:

      – Сегодня я пью водку и курю, но на самом деле я – гимнастка. Я хочу показать тебе несколько номеров.

      Тут она принялась прыгать и скакать, ходить по кончику стола и махать руками. У нее в руке вдруг появилась красная шелковая лента.

      – Напилась, – шепнула мне в ухо Вероника.

      Джен перепрыгнула со стола на широкий подоконник и развела руками тяжелые шоколадные шторы с золотыми кистями.

      – Представление продолжается! – Она превратила ленту в красную вьющуюся змею.

      Она хорошо смотрелась на фоне окна. Как фотография в рамке. Где-то вдали за ней виднелся храм-новодел, подсвеченный прожекторами. Я зааплодировал. Внезапно раздался звонок. Я взял трубку.

      – Bring me her! Your time is finished! – заорал мне в ухо корабельный кок.

      – Five minutes! Please!

      – Now!

      – O.K. Fuck you!

      – Тебя зовут, – сказал я.

      – Повесь трубку. Какой ты хочешь совет?

      – Как мне быть дальше?

      – Мальчик! – сказала мне Лан. – Следи за моими движениями!

      Она ловко распахнула обе створки окна. В комнату толкнулся теплый ветер. Обеими руками она поймала ногу над головой и, прыгая, стала кружиться на подоконнике. Остановилась. Оперлась на подоконник ногами и, подняв руки с красной лентой, оттолкнулась и полетела вниз.

      Я рванулся к окну – в этот момент двое стальных пиджаков и корабельный кок влетели в комнату, ловя меня, голого, за руки. Сверху с болью и грохотом, под хруст выкручиваемых рук, на меня обрушалась мысль. Философии не существует. Ее не было, нет и, наверное, уже не будет. Голая Вероника дико визжала в кровати. На столе лежала большая связка ключей – привет от Джен Лан.

      Святые места

      В загородном доме на высоком берегу с видом на реку я ел куриный суп с домашней лапшой. Это был когда-то дом отдыха для министров и прочей номенклатуры, куда приезжали отдыхать и мои родители, радостно подтверждая на балконе номера-люкс в полосатых шезлонгах свой высокий жизненный статус. Я никогда не видел мою маму такой веселой и спокойной, как здесь. Стильный конструктивистский дом в виде корабля. Здесь были чудесная