В ожидании чуда. Шэрон Кендрик

Зафира. Эта потеря стала для него и его брата-близнеца страшным ударом.

      – Что с ней произошло? – тихо спросил он. Элени передернула плечами, словно таким образом избавляясь от невежливого вопроса.

      – Она умерла, – коротко ответила Элени.

      – От чего? От пустынной лихорадки?

      – Нет, ваше высочество.

      – Тогда от чего?

      Элени заколебалась. Принц был слишком настойчив. Но с другой стороны, кто в последний раз интересовался ее жизнью? И если уж на то пошло, кто когда-нибудь упоминал о том, что ее зеленоглазая мать так и не смогла свыкнуться с жизнью замужней женщины? Точно не ее отец! Он вычеркнул жену из своей памяти, и, хотя в их доме не запрещалось произносить ее имя вслух, Элени не осмеливалась упоминать о матери из страха.

      – Отцу не понравился ужин, – начала Элени, смотря куда-то поверх плеча Калика и смутно вспоминая шум и пьяные крики, а также разбросанную по полу чечевицу. – Он послал мать на рынок купить курицу. По дороге домой она споткнулась и упала. – Элени сглотнула комок в горле. – Все решили, что она была укушена змеей, но к тому времени, когда ее нашли, мама уже была мертва… А курицу сожрали грифы…

      Руки Калика сжались в кулаки. Прежде он никогда не замечал за собой особой сентиментальности, но краткий рассказ этой девушки затронул в нем какую-то струну.

      – Сколько лет тебе тогда было? – нарочито небрежно спросил он.

      – Десять. Почти столько же, сколько было ему, когда он лишился матери… Калик отвернулся, не в силах выносить неприкрытую боль на лице девушки. «Кто бы мог подумать, – мелькнуло в голове у Калика, – что мы, два таких разных человека, вдруг окажемся связаны одной нитью, берущей начало в нашем прошлом? У каждого человека, – с горечью думал он, – невзирая на положение в обществе, есть ничем не восполнимые утраты и шрамы, которые никогда не зарубцуются…»

      Впрочем, сейчас не время, не место, чтобы думать об этом. Да и здравый смысл говорил Калику, что ни к чему ему забирать вместе с конем еще и девчонку из самых низов. Ну разве ей место в королевской конюшне?

      С другой стороны, она ладит с Набатом, и, если будет рядом с конем, времени на адаптацию к новому месту у того уйдет меньше, а значит, и результаты скачек не снизятся. Кто знает, что может взбрести на ум этой лошади!

      Калик посмотрел в лицо девушки. В этот раз она прямо встретила его взгляд. В ее зеленых глазах читался немой вопрос. «Да, любовь, может, и не самая могучая сила в этом мире, но она точно придает храбрости», – отметил он про себя.

      – Вас будет не хватать вашему отцу, – оборонил он.

      – Да, ваше высочество.

      Девушка моргнула, и этот жест разнился с ее словами. Да Калик и сам не верил, что жадный и грубый Лакис будет скучать по своей дочери. Скорее, он будет скучать по той даровой рабочей силе, которую она ему предоставляла. К чести Элени, она не стала очернять своего отца перед принцем. И это Калику импонировало.

      – Хочешь поехать со мной? В качестве конюха? Элени смотрела на шейха и не верила своим ушам.

      Сердце у нее забилось так громко, что