В ожидании чуда. Шэрон Кендрик

тогда познал грубое обращение.

      – Набат?

      – Так его зовут. Это имя означает «сладость» – когда вы крошите кусочки желтого сахара в ярмарочный день. Он откликается только на это имя, – с нажимом добавила она.

      – Продолжай, – сказал Калик, и его голос прозвучал на удивление по-доброму.

      – Я ухаживала за ним, баловала его лакомствами. Я была первой, кто сел на него без седла. – При воспоминании, как они с Набатом проделали круг по двору, на душе у Элени потеплело. – Я также была первой, кто оседлал его. – Голос ее дрогнул. – Сначала ему это не понравилось. Как и любому чистокровному арабскому скакуну, наверное. Но постепенно он привыкал к нему, и я… я… – Голос Элени сорвался. – Я люблю его, – прошептала она, чувствуя, как боль сжала ей сердце, и не чувствуя, как по ее щеке потекла первая слеза.

      Но Калик это заметил и на секунду даже растерялся. Еще никогда ни один слуга не осмеливался выказывать в его присутствии свои чувства.

      – Вытри глаза, – грубо велел он, заставляя себя не думать о том, что от слез ее зеленые глаза засверкали, как драгоценные камни. – И ответь на мой вопрос.

      – Но я только что ответила вам, – слабо возразила Элени, поспешно смахивая слезы с щек.

      – Нет! – резко ответил Калик. – Своим ответом тебе не удалось удовлетворить мое любопытство и ответить на вопрос, каким образом такая бедная служанка, как ты, прислуживающая за игральным столом подвыпившим мужчинам, вдруг получила разрешение ухаживать за такой дорогой собственностью.

      Принц хочет услышать правду? Очень хорошо. Она сделает это с превеликим удовольствием.

      – Потому что я не служанка, ваше высочество. – В этом месте Элени все же пришлось сделать глубокий вдох, собираясь с силами, чтобы продолжить: – Вообще-то я дочь хозяина, Гамала.

      Дочь?

      – Тогда что это за спектакль ты только что разыграла передо мной? – спросил он, и на его скулах заходили желваки. Он окинул ее платье взглядом. – И почему ты одеваешься как служанка?

      Элени промолчала. Да она лучше умрет, чем признается, почему выглядит серой мышкой!

      – Или вы приоделись к этому специально, испросив разрешения у отца, так как это позволило бы вам дождаться своего принца? – высокомерно осведомился он. – Хотите хотя бы раз в жизни хорошенько рассмотреть, как должны выглядеть настоящие мужчины?

      Элени уже знала, что большинство мужчин до ужаса себялюбивы, но этот экземпляр переплюнул их всех. И плевать на то, что он принц!

      – Нет, ваше высочество, это не являлось моей целью, – спокойно ответила Элени и, чувствуя закипающий в ней гнев, опустила глаза, чтобы они не выдали ее эмоций. – Выбирая эту одежду, я не преследовала такую цель.

      – Тогда в чем дело? Смотри на меня, когда разговариваешь со мной! – потребовал Калик.

      – Как скажете, ваше высочество, – неохотно сказала Элени и медленно подняла глаза.

      У Калика невольно перехватило дыхание. Он бы никогда не велел женщине смотреть на него, тем более женщине такого