Как обойтись без соперницы?. Евгения Халь

празднуем.

      – Нет, что вы! Это будет выглядеть так, словно я напросился.

      – Проходите, не стесняйтесь, – настаивала я. – У нас все по-простому, без церемоний. Я всегда рада гостям!

      Ланфрен ступил в узкий коридор и в нерешительности потоптался у двери, поглядывая в сторону комнаты. И было от чего смущаться! Мои подруги cтолпились в дверном проеме, с любопытством оглядывая гостя. Из-за их спин выглядывал Лучано. Немая сцена. Картина Репина: "Не ждали". Я, стоя спиной к Ланфрену, сделала страшные глаза и одними губами прошептала:

      – Отомрите!

      И громко добавила:

      – Знакомьтесь, это Ла…гхм.. Андрей. Мой начальник.

      Рая вышла вперед и громко произнесла:

      – Я – Раиса. Очень приятно познакомиться!

      Не в первый раз обращаю внимание, что когда мы разговариваем с иностранцами, то почему -то резко повышаем голос, почти кричим, словно они глухие.

      – Я – подруга. Под– ру –га, – по слогам произнесла Рая, постучала себя по груди левой рукой, а правую протянула гостю.

      – Кать, – громким шепотом спросила она у меня, – а он что типа Лучано? По-нашему совсем ни бум– бум?

      В этой фразе вся Рая. Детская непосредственность. Я чуть сквозь пол не провалилась к соседям снизу. Вот хорошая она, Рая, очень хорошая, но живет, словно в ватном коконе, ничего вокруг не слышит, кроме кулинарных рецептов.

      – Мы же работаем вместе, поэтому, естественно, Андрей прекрасно понимает по-русски, – спокойно и тихо объяснила я, очень надеясь, что Ланфрен не расслышал.

      Но мне не повезло.

      – Он бум –бум, – рассмеялся Ланфрен. – И даже гу-гу.

      – Ой, – смутилась Рая. – Извините, пожалуйста.

      Ланфрен галантно склонился к Раиной руке и слегка прикоснулся губами к ее кисти.

      – Да что вы прямо как-то сразу и… вот… – Рая заалела маковым цветом и смолкла, окончательно сконфузившись.

      – Не скапливаемся в проходах, товарищи, не скапливаемся, – пропела Алка, отодвигая Раю в сторону. – Задние тоже хочут! Уступите дорогу молодости и красоте.

      Алла подплыла к гостю, выпрямила спину, оправила юбку, туго облепившую крутые бедра. Втянула живот, глубоко вдохнула, несколько раз колыхнув грудь как на картине Айвазовского "Девятый вал" и жеманно протянула руку Ланфрену. Тот наклонился и галантно прикоснулся губами к кончикам ее пальцев.

      – Ах, – Аллка закатила глаза. – Что вы со мной делаете? Мне нельзя так волноваться в моем возрасте. Мне ведь не шестнадцать, и даже не семнадцать, а целых восемнадцать с половиной!

      Рая за спиной Ланфрена гневно прошептала:

      – Угомонись!

      Алла метнула в ее сторону испепеляющий взгляд, поджала губы, но промолчала и отошла в сторону.

      Подошла очередь Оли. Свою порцию лобызания ручки она восприняла спокойно и даже чуть задумчиво. С Лучано гость поздоровался по-итальянски, чем вызвал бурю восторга, жаркую, почти пулеметную речь, объятья, похлопывания по плечу и громкие выкрики:

      – Белиссимо!

      Мы зашли в комнату, с шумом и гомоном расселись вокруг