Поступь хаоса. Патрик Несс

творится.

      Вы, верно, подумали: как ты можешь не знать, если каждый день, каждую минуту своей жизни ты постоянно слышишь мысли этих двоих? В общем, в том-то вся штука. Шум – это Шум. Лязг, грохот, да еще вперемешку со звуками, мыслями и образами. В нем сложно что-либо разобрать. Умы мужчин – как захламленные чуланы, а Шум – что-то вроде живого, дышащего воплощения этого хаоса. Это одновременно и правда, и вымысел, и фантазии, и страхи… Сначала Шум говорит одно, а в следующий миг совсем другое, и хотя где-то есть истина, как можно отличить ее от остального, когда на тебя валится все сразу?

      – Никуда я не пойду, – говорю я, пока Киллиан и Бен собираются. Ноль внимания. – Не пойду, слышите! – повторяю я, но Бен только проходит в комнату для молитв, чтобы помочь Киллиану с половицами.

      Они находят то, что искали, и Киллиан вытаскивает из-под пола рюкзак – мой старый рюкзак, который я потерял несколько лет назад. Бен открывает его, заглядывает внутрь, и я успеваю разглядеть какую-то одежду и…

      – Это что, книга? – спрашиваю я. – Их же давным-давно приказали сжечь!

      Они по-прежнему не обращают на меня внимания, и воздух как будто останавливается, когда Бен достает из рюкзака книжку. Это не совсем книга, а что-то вроде дневника в кожаной обложке. Бен листает страницы, они кремового цвета и сплошь исписаны мелким почерком.

      Он бережно закрывает дневник, убирает в пакет и прячет в рюкзак.

      Они с Киллианом поворачиваются ко мне.

      – Я никуда не пойду. Раздается стук в дверь.

      На миг мы все замираем. Манчи столько всего хочется пролаять, что какое-то время он не издает ни звука, а потом наконец выдавливает:

      – Дверь!

      Киллан одной рукой хватает его за ошейник, а второй затыкает пасть. Мы все переглядываемся, не зная, что делать дальше.

      В дверь опять стучат, и чей-то голос громко произносит:

      – Я знаю, что вы дома!

      – Черт, – выдыхает Бен.

      – Гаденыш Дейви Прентисс, – роняет Киллиан.

      К нам пожаловал мистер Прентисс-младший, человек закона.

      – Думаете, я не слышу ваш Шум? – говорит мистер Прентисс-младший через дверь. – Бенисон Мур. Киллиан Бойд. – Голос на секунду умолкает. – Тодд Хьюитт.

      – Вот и спрятались, – говорю я, складывая руки на груди. Происходящее меня все еще бесит.

      Киллиан и Бен снова переглядываются, потом Киллиан отпускает Манчи, велит нам обоим не двигаться и идет к двери. Бен запихивает мешок с едой в рюкзак и крепко завязывает. Отдает мне.

      – Надевай, – шепчет он.

      Сперва я отказываюсь его брать, но Бен повелительно указывает на рюкзак, и я неохотно закидываю его за спину. Весит он целую тонну, не меньше.

      Киллиан открывает входную дверь.

      – Чего тебе, Дейви? – слышим мы.

      – Для тебя я шериф Прентисс, Киллиан, – говорит мистер Прентисс-младший.

      – Мы тут обедаем, Дейви. Зайди позже.

      – Нет уж, дело срочное. Мне надо потолковать с юным Тоддом.

      Бен смотрит на меня, в его Шуме пульсирует тревога.

      – У Тодда много