Райский сад. Эрнест Хемингуэй

виды деревянные столы и стулья, вдоль стен – бочонки с вином. Здесь царил бы полный мрак, если бы не свет, проникавший сквозь распахнутую настежь дверь. Официант принес два бокала мансанильи[20] из винограда, выращенного в долине Marismas в окрестностях Кадиса, к вину подали тончайшие ломтики знаменитой копченой испанской ветчины, которую готовят только из свиней, откормленных желудями, острую ярко-красную ветчинную колбасу и какую-то темную, еще больше наперченную колбасу из города Вик, а также оливки, фаршированные анчоусами и чесноком. Они не торопясь ели и запивали еду легким вином с ореховым привкусом.

      На столе рядом с Кэтрин лежал испанско-английский разговорник с зеленой обложкой, Дэвид запасся стопкой утренних газет. День выдался жаркий, но здесь, за толстыми стенами, еще держалась прохлада.

      – Не желаете отведать гаспаччо? – спросил пожилой официант, снова наполняя их бокалы.

      – А сеньорите понравится?

      – Испытайте ее, – мрачно ответил официант, будто речь шла о кобыле.

      Подали гаспаччо. В большой миске супа, заправленного оливковым маслом и уксусом, плавали колотый лед, мелко нарезанные огурцы, помидоры, чесночный хлеб, зеленый и красный перец.

      – Салатный суп, – заметила Кэтрин. – Вкусно.

      – Гаспаччо, – пожал плечами официант.

      Они пили вальдепеньяс[21] из большого кувшина; после мансанильи он показался тяжелым и крепким, и, хотя гаспаччо немного смягчил его действие, вино заметно ударило им в голову.

      – Что это за вино? – спросила Кэтрин у Дэвида.

      – Африканское.

      – Знаешь поговорку: Африка начинается у Пиренеев, – сказала Кэтрин. – Я помню, как поразилась, в первый раз услышав ее.

      – Это всего лишь поговорка. В действительности все гораздо сложнее. Просто пей вино и наслаждайся.

      – Но как я могу узнать, где на самом деле начинается Африка, если я там никогда не была? Все постоянно меня разыгрывают.

      – Конечно. Тебе следовало бы это понимать.

      – Страна басков совсем не похожа на Африку, судя по тому, что я о ней слышала.

      – Астурия и Галисия тоже не похожи, но стоит удалиться от побережья, как начинает проявляться самая настоящая Африка.

      – Интересно, а почему никто из художников не пишет эти места? – спросила Кэтрин. – На всех картинах только Эскориал на фоне гор.

      – Здесь проходит горная цепь. Никто не хочет покупать картины с видами Кастилии. У испанцев вообще никогда не было пейзажистов. Их художники писали только под заказ.

      – А как же «Толедо» Эль Греко? Ужасно, что в такой прекрасной стране нет художников, способных перенести ее красоту на полотно.

      – Что мы закажем после гаспаччо? – спросил Дэвид, когда к ним подошел распорядитель – невысокий плотный мужчина средних лет с квадратным лицом. – Он считает, что мы должны попробовать мясо.

      – Есть отличное филе, – настаивал владелец ресторана.

      – Нет, спасибо, – отказалась Кэтрин. – Только салат.

      – Тогда выпейте еще вина, – сказал хозяин и снова наполнил кувшин из бочки, стоявшей за

20

Сорт белого вина, разновидность хереса.

21

Сорт красного вина.