Тарантул. Герман Матвеев

у вас тут управхоз*?

      – А управхоз во втором дворе. Вот здесь есть тропочка. Идите сюда.

      Женщина обстоятельно рассказала, как найти газоубежище, где разместился объект МПВО* после попадания бомбы. Управхоз был начальником объекта. Там же помещалась и контора жакта*. Женщина объясняла так подробно, словно они встретились в дремучем лесу и Ивану Васильевичу предстояло идти по звериным тропам много километров.

      Второй двор был заполнен поленницами дров, покрытых сверху старым железом. У входа в жакт горела синяя лампочка, о которой женщина забыла сказать.

      В газоубежище, куда спустился Иван Васильевич, было жарко, светло и даже уютно. Столы покрыты белыми простынями, стены побелены. Висели портреты, лозунги. Начальник объекта составляла какие-то ведомости. Это оказалась крупная, полная женщина с мужскими энергичными чертами лица, с грубым голосом.

      – Вам чего, гражданин? – спросила она, не глядя на пришедшего.

      – Вы управхоз? Мне нужно с вами поговорить.

      – Говорите.

      – Нас никто не слышит?

      При этих словах женщина повернулась всем корпусом и оглядела Ивана Васильевича с ног до головы. Перед ней стоял пожилой мужчина в штатском пальто и военной фуражке без звезды, в сапогах. Опытный глаз управхоза сразу определил, что перед ней офицер, вернувшийся с фронта или выписавшийся из госпиталя. Пытливые глаза человека пристально смотрели на нее и, казалось, видели больше того, чем ей хотелось.

      – Кто вы такой?

      Посетитель передал свой документ и сел на табуретку у стола.

      – Говорите смело, товарищ. Нас никто не слышит, – сказала она, возвращая документ.

      Иван Васильевич не торопился. Он достал портсигар и угостил управхоза. Она взяла папиросу, нагнулась к «буржуйке»*, вытащила уголек, прикурила и, продолжая держать красный уголек все теми же пальцами, протянула его Ивану Васильевичу:

      – Прикуривайте, товарищ.

      – Вы же пальцы сожжете!

      – Ничего не будет. У меня на руках подошва.

      Минуту молчали. Иван Васильевич смотрел на нее и думал, что, наверное, эта женщина физически очень сильная, а судя по манере держаться, независимая и деловая. Задуманный план требовал сотрудничества управхоза, и нужно было определить, в какой мере можно доверять ей тайну.

      – Как вас зовут? – спросил он.

      – Мария Андреевна.

      – Вы давно работаете управхозом?

      – С финской войны.

      – Семья ваша здесь?

      – Муж на фронте убит, под Ленинградом, сын воюет, а две дочери в госпитале работают.

      – Вы член партии?

      – Беспартийная.

      Иван Васильевич положил окурок в пепельницу и медленно спросил:

      – Пока что меня интересует следующее: в вашем доме много жильцов?

      – По сравнению с прежним – десять процентов. В голодную зиму перемерли, выехали, разбомбило.

      – Новых вам не вселяли?

      – Есть. Из Московского района переселены.

      – Жилые