Молодой Бояркин. Александр Гордеев

спорили его товарищи, а Тюлин лишь поворачивал лохматую голову с круглыми,

      блестящими стеклами очков то в один, то в другой угол.

      Часто, обсуждая дела в институте, преподавателей, материал, который изучался, они

      были многим недовольны и возмущались. Отвозмущавшись, Тюлин и Мучагин с

      облегчением успокаивались, Бояркин же успокоиться не мог, и все пытался вернуться к

      больному вопросу. Он еще на службе интересовался педагогикой, почитывал, что удавалось,

      и имел об учебе свое представление, которое теперь вдруг очень резко разошлось с тем, что

      было на самом деле. Больше всего ему не нравилась сама программа, в соответствии с

      которой, по его мнению, изучалось много ненужного, а нужное пропускалось. Недовольство

      учебой в институте становилось у него все острее.

      * * *

      В начале весны Мучагин вдруг женился и ушел из общежития, оставив кровать с

      матрасом, скрученным рулоном, и с досками, торчащими из-под сетки. Его свадьба

      состоялась после двух или трех свиданий, но была грандиозной. Мучагин называл ее

      комсомольской. Со стороны жениха присутствовала группа первого курса, со стороны

      невесты – группа четвертого.

      За неделю знакомства молодые успели не только узнать друг друга, но и купить на

      деньги сельских родителей домик в городе. Свадьба, отмечаемая уже в этом домике, едва

      вмещалась в его малую площадь. Даже современные танцы, для которых было достаточно

      лишь стоять на полу, не получались. Пара была признана идеальной. Они были ровесниками.

      Оба тонкие и высокие. Но если Мучагин и по внешности, и по темпераменту был похож на

      минутную стрелку, то невеста – на часовую. Конечно, она должна была следовать за

      минутной, но уже зато показывать основное время. Мучагин был весел, как герой.

      – Ну-ка, признайся, удивил я вас? – спросил он Бояркина, который сидел в углу и

      думал о своем.

      – Удивил, – сознался Николай. – Но я тоже скоро вас удивлю.

      – Тоже женишься?! – одобрительно воскликнул Мучагин.

      – Развожусь, – усмехнулся Бояркин, – с институтом.

      – Да ты что!? Почему?

      – Надоело все…

      – Как это надоело? Ну и ну. Сейчас мы с тобой разберемся. Миша! – крикнул он,

      отыскивая Тюлина. – Продирайся сюда!

      Миша с трудом продрался, но поговорить в суматохе не удалось. Николай догадался,

      что своим тусклым видом он просто портит людям праздник и, выбрав момент, выскользнул

      за дверь.

      Через неделю товарищи пришли к нему в общежитие. Бояркин лежал на кровати с

      книгой.

      – Что читаем? – поинтересовался Тюлин.

      Николай на мгновенье с силой зажмурил уставшие глаза и вместо ответа протянул

      книгу.

      – Кажется, не по программе, – проговорил Мучагин и начал листать страницы.

      – По программе четвертого курса, – уточнил Бояркин, опуская ноги на пол, –