Постклассическая онтология права. Коллектив авторов

на особые свойства или характер вещей. Вещью (предметом) В. Шапп называет все, что «имеет историю и что оставляет после себя следы». Каждую отдельную вещь он видит в рамках определенной идеи, для которой важна граница феномена. Эйдетический и жизненный мир связан у Шаппа через повествования – нарративы[442]. Главной темой – «предметом» права он считает договор[443]. Как показывает мыслитель, любое действие в праве связано с миром ценностей. Так определяется и «собственность». Что является собственным, а что нет, зависит от понимания ценности того «что-я-создаю-сам». В. Шапп сравнивает форму явления ценности с цветом красок. Мыслитель полагает, что ценность существует «предметно» не в теоретическом и априорном регионе бытия, а в пространстве человеческого восприятия. Ценность сложно объективировать, т. е. сделать предметом анализа, но ее можно экзистенциально понять. Исчезновение восприятия в истории философии Шапп связывает с греческой философией. Еще М. Хайдеггер противопоставлял онтологическому горизонту бытия, горизонт онтический, т. е. свободный от научных знаний, где описанию бытия противопоставляется само бытие[444]. В этом контексте В. Шапп обращает внимание на то, что повествования могут описываться или рассказываться по-разному, но это отнюдь не означает их объективации (в смысле познания значения вещей).

      В. Шапп использует феноменологический метод в исследовании отношений гражданского договора[445]. Ученый делает акцент на взаимном договоре, который он подразделял на «верхний» и «нижний» уровни. «Нижний» уровень, считал мыслитель, образован ценностями, которые выступают значением вещей, а сравнение разных значений выступает основой принятия решений. Оценка вещи в качестве ее значения является своеобразным отношением между вещью и человеком, которые основаны на осмысленном (а не воображаемом) восприятии и знании определенного предмета[446]. Тем самым, В. Шапп стремится сделать оценку свободной от субъективного ощущения. Ценность вещи определяется тем, чем значима она для конкретного человека в его собственном мире. Такую ценность вряд ли можно объяснить с помощью таких понятий как «стоимость» или «получение удовольствий», это скорее, экзистенциальная «стоимость», не имеющая ничего общего с экономической оценкой вещей. Так, если человек пьет вино, то он оценивает его для себя через ощущения вкусное/ не вкусное, а не отталкивается от рыночной цены[447]. Такая оценка экзистенциальна, поскольку исходит из представления об индивидуальной ценности (вкусе). На «верхнем» уровне договора партнеры договора оценивают свои взаимные взгляды на ценность вещи. Это происходит с помощью сравнения, и именно этот момент – сравнение оценок, является задачей юриспруденции[448]. По мнению философа существуют люди, имеющие особенности восприятия, например, неспособные видеть цвет (дальтоники), а также люди, не способные различать ценности, а следовательно, отличать

442

Schapp W. In Geschichten verstrickt. Zum Sein von Mensch und Ding. Hamburg,1953; Schapp W. Philosophie der Geschichten. Leer; Lautenberg, 1959.

443

Schapp W. Die neue Wissenschaft vom Recht. Bd. 1. Eine phänomenologische Untersuchung, Berlin, 1930. S. 6–7.

444

Как подчеркивал автор термина «онтический» М. Хайдеггер, дазайн имеет ряд преимуществ перед другими видами сущего благодаря онтичности. Именно онтичность дазайна позволяет определять наше бытие через экзистенцию, что дает дазайну безусловный приоритет перед другими видами сущего./ Heidegger М. Sein und Zeit. Tuebingen: Max Niemeyer, 2001. S. 13.

445

Schapp W. Die neue Wissenschaft vom Recht. 1 Band. Der Vertrag als Vorgegebenheit. Berlin, 1930.

446

Schapp. Vertrag. S. 2.

447

Schapp. Vertrag. Ibid. S.8.

448

Schapp. Vertrag. Ibid. S.22.