Необыкновенная история про Эмили и её хвост. Лиз Кесслер

как раз было не счесть.

      В камеру вплыл охранник с миской чего-то, мало напоминающего еду. По всей видимости, это и был мой обед.

      – Что вы собираетесь с нами…

      Он сунул мне в руки миску и уплыл, не сказав ни слова.

      – Это нечестно! – забарабанила я в дверь. – Я ничего не сделала!

      В миске обнаружилось что-то вроде дохлых улиток. Желтоватые чешуйки, подозрительно напоминающие опилки, были сдобрены зеленой губчатой слизью. Короче, вкуснятина. Я с отвращением отпихнула миску и принялась отсчитывать секунды. Стало любопытно, сколько их мне придется здесь провести?

      Очнулась, лежа на мерзком тюфяке. Кто-то тряс меня за плечо.

      – Мама? – Я так и подпрыгнула на водорослях.

      Разумеется, никакая это была не мама. Охранник рывком поднял меня с ложа.

      – Куда вы меня тащите? – спросила я, но он все так же молча защелкнул одно кольцо наручников на моем запястье, а другое – на своем.

      Затем выволок меня из камеры и с грохотом захлопнул дверь.

      – Ты у нас силач и скромняга, да? – фыркнула я, стараясь скрыть страх.

      Мы плыли длинными, похожими на туннели проходами, время от времени сворачивая, чтобы очутиться в очередном бесконечном коридоре. Наконец оказались у двери, похожей на оскалившийся акульими зубами вход в тюрьму. Охранник дважды постучал по одному из клыков, и «челюсти» чуть приоткрылись. Он втолкнул меня внутрь.

      Там уже ждал другой охранник. Меня вновь приковали к запястью и потащили по новым коридорам, мало чем отличающимся от предыдущих, а затем втолкнули в новую камеру – копию прежней.

      Замечательно!

      Не успела я приступить к подсчету морских блюдец, как дверь распахнулась. На сей раз мой путь был другим, совсем-совсем другим.

      Охранник отпер дверь в конце коридора, и мы выплыли в открытое море. Мелькнула даже шальная мысль, что сейчас меня отпустят. Однако наручники по-прежнему оставались на моем запястье.

      Море тут было светлей и теплей. Впереди показалось что-то разноцветное и яркое. Разве что сполохи не танцевали, как на Большом Тритоньем рифе, а мерцали глубоко на дне. Мы подплыли ближе, и огоньки сложились в очертания чего-то знакомого. Это был дом, огромный дом! Я разглядела две мраморные колонны, такие высокие, что казалось, они вздымаются к самой поверхности. Между ними имелись арочные ворота, по бокам которых на постаментах стояли два золотых морских конька. Все это было отделано сверкающими драгоценными камнями.

      – Туда. – Охранник указал на закрытые ворота.

      Он кивнул двум стражникам с золотыми полосами на хвостах. Те расступились, ворота медленно открылись.

      Мы вплыли под арку. С потолка свисали длинные серебряные нити, унизанные ракушками, они тихо позвякивали, колеблемые водой.

      – Где мы? – спросила я.

      Помещение, куда мы вплыли, напоминало вестибюль гостиницы, необыкновенно роскошной, размером с собор. Хрустальные люстры рассыпали по стенам радужные зайчики. В центре, будто своего рода подводный фонтан, находился малюсенький вулканчик,