Негодная. Дженни Даунхэм

труда и соцзащиты. Социальные службы упираются изо всех сил – мне говорят, что не могут ничем помочь, пока нет точного диагноза. У меня сильное подозрение, что всех очень устроит вариант, если я все возьму на себя. Это же какое финансовое облегчение для государственных структур! Все только и делают, что стараются спихнуть с себя ответственность!

      «Включая нас», – подумала Кейти.

      За окном, рядом с воротами больницы, скопились машины. Из открытых окон доносились звуки самой разнообразной музыки. На другой стороне улицы, между домами, расположилась детская площадка. Женщина качала ребенка на качелях. Рядом с площадкой стоял передвижной киоск с мороженым.

      Если бы Кейти была храброй, она бы взяла Мэри за руку и спросила: «Хочешь, сбежим отсюда?». А еще она отчитала бы мать: «Нельзя говорить о людях в их присутствии. Ты и с Крисом так поступаешь, а он это ненавидит». А потом она вывела бы Мэри из кабинета, проводила в кабину лифта, и они пошли бы в парк, где Кейти купила бы своей бабушке мороженое «99» с шоколадной крошкой и посыпкой. Они сидели бы на скамейке, озаренные солнцем, и смотрели бы на малыша на качелях.

      Но это могло произойти только в идеальном мире. А этот мир далеко не идеален. К тому же было уже поздно, потому что Мэри расплакалась. И прошлой ночью она тоже плакала. Кейти услышала всхлипы бабушки с лестничной площадки, вышла из спальни, увела ее и уложила в кровать. Казалось, Мэри ничего не понимала.

      – О господи, – пробормотала Кэролайн. – Ты расстроилась.

      – Я не должна быть здесь, – прошептала Мэри. – И ничего этого не должно было со мной случиться.

      Кэролайн растерялась только на секунду.

      – Произойдет вот что: ты поедешь со мной домой. Доктор считает, что сейчас это лучший выход.

      – Но я же тебе не нужна.

      – Ну… в данный момент у меня нет выбора. Я должна делать то, что велят врачи.

      Мэри утерла слезы рукой. Во всей этой сцене было что-то постыдное, неприличное. Такое, чего никто посторонний не должен был видеть. Доктор принялся перебирать бумаги. Кэролайн робко протянула руку к плечу Мэри. Кейти сидела на стуле, ощущая себя совершенно беспомощной.

      Прошло несколько секунд, и вдруг Мэри резко перестала плакать – как будто забыла, почему вообще это делала. Вполне возможно, так и было. Она оттолкнула руку Кэролайн и обвела взглядом кабинет – врача за письменным столом, стулья и ковер, Кейти у окна.

      – Что ж, очень миленько, – сказала она, – правда? Славно тут все устроили.

      – Очень мило, – кивнула Кэролайн. – Нам так повезло, да?

      Глава тринадцатая

      Кейти стояла у двери спальни, прижав ухо к холодному дереву. В комнате ее мать снова говорила по телефону.

      – Я понимаю, – донесся до Кейти ее голос, – но наверняка и вы должны понять мою озабоченность. Тот социальный работник сказал мне, что это на одну ночь! На одну! А прошло уже около двух недель, и не видно ни конца ни края. Талон на компьютерную томографию у нее через две недели. Получается, что она проживет