Две недели в другом городе. Вечер в Византии. Ирвин Шоу

Мягкие светлые волосы Делани падали на лоб. Лицо режиссера выдавало его тяжелый, властный характер.

      – Мы опаздываем, – с ходу произнес Делани. – Идем отсюда. Терпеть не могу эту дыру. Здесь собираются одни паразиты.

      Он с неприязнью посмотрел на группу итальянцев, на шлюху-немку, на измученных экскурсиями американцев.

      Джек заплатил за мартини и вслед за Делани направился к двери.

      – Куда мы опаздываем? – спросил он.

      – Увидишь, увидишь. – Делани наслаждался заинтригованностью Джека.

      Внезапно остановившись, Морис с любопытством посмотрел на своего друга:

      – Что у тебя с носом?

      – Пьяный ударил меня возле отеля, – смущенно пояснил Джек.

      – Когда?

      – Через минуту после твоего отъезда.

      – Ты встречал его раньше?

      – Никогда.

      Делани усмехнулся:

      – Ты мгновенно включился в бурлящую жизнь Вечного города, да? Я здесь уже пять месяцев, а меня никто еще не ударил.

      – Зато тебе успели испачкать воротничок губной помадой. – Джек зашагал к выходу.

      Рука Делани непроизвольно потянулась к горлу.

      – И где это меня угораздило?

      – Клара обедает с нами? – спросил Джек, подойдя к двери.

      – Нет. – Делани не стал вдаваться в подробности.

      Они сели в зеленый «фиат»; швейцар с армейской выправкой сочувственно поглядел на нос Джека, словно он напомнил ему о грехах собственной юности, и захлопнул дверцу автомобиля.

      Делани, расположившись в углу и держа спину очень прямо, смотрел на проносившиеся мимо машины.

      – Господи, итальянцы мчатся, как юнцы, мечтающие занять первое место в воскресных автогонках.

      – Ну, – отозвался Джек, – французы ездят еще более лихо. Они всегда несутся так, словно спешат забрать свои деньги из банка, который вот-вот разорится. Как-то раз я спросил одного француза, почему они всегда мчатся так быстро. Подумав, он ответил: «Мы проиграли войну».

      Делани улыбнулся:

      – Ты, видно, стал знатоком французов.

      – Французы – непостижимая нация. Ну, Морис, говори – куда мы едем?

      – Если ты способен лить слезы, готовься к этому, – сказал Делани. – Скоро увидишь.

      Он замурлыкал себе под нос, загадочно улыбаясь. Это была какая-то известная старая песенка, но Делани так безбожно искажал мотив, что Джек не узнавал ее; однако он чувствовал, что она ему знакома и что Делани вспомнил о ней неспроста.

      Автомобиль остановился перед кинотеатром.

      – Приехали. – Делани вышел из «фиата» и придержал дверцу для Джека. – Я надеюсь, ты потерпишь еще немного без еды.

      Морис не спускал глаз с Джека, увидевшего перед собой афишу фильма «Украденная полночь»; это была старая лента Делани. В списке актеров на плакате первым значился Джеймс Роял. У входа висела увеличенная фотография Джека, сделанная лет двадцать назад, еще до ранения, которое испортило ему лицо. Джек уже