Призраки (сборник). Максим Кабир

округ, район Большой…

      – Вы знаете, где это?

      – Такого района у нас нет, – произносит директор задумчиво, – зато есть река Большая Линта. Ее наверняка и имел в виду ваш прадед.

      Ксюша и Илья переглядываются.

      – Вопрос в том, сохранилось ли капище. Полвека прошло. А дерево… да что дерево! Я в перестройку искал камень… С камнями в тайге проблема, но ханты их умели находить каким-то секретным способом. Священный камень, кусок ледниковой морены. Старики помнили, где он стоял, трехметровый красавец. Стоял, никого не трогал, пока его депутат из Сургута не выкорчевал. Зачем? Чтоб на даче у себя поставить. Так что…

      Булат Якович отлучается позвонить, и молодые люди бродят по музею. Экспонаты объединяет тема таежного Средневековья. Бронзовые бляхи, наконечники стрел, свинцовая (ой, какая хорошенькая) голова выдры. Шаманские фетиши селькупов.

      Из ниши за посетителями наблюдает старец-филин Йиба-ойки. Клювоносый старик мог бы поведать о другой паре исследователей, юных и мечтательных. Тот мальчик тоже был влюблен в девочку, и они тоже отправились к болотам и никогда никуда не пришли.

      В разрытом могильнике на картинке груда скелетов. Стрелы застряли в ребрах. Затылки проломлены.

      Илья ежится, представляя, как несчастных сбрасывали с уступа, как воины по приказу шамана натягивали тетивы луков, и наконечники впивались в плоть. Жертвоприношения кровожадным богам тайги…

      На следующей картинке обряд скальпирования: хантыйский богатырь лишает своего ненецкого соперника кос, в которых, согласно верованию, обитает человеческая душа.

      – Ну и мрази были эти богатыри, – бормочет Илья.

      Краевед возвращается с картой. Показывает Линту – не то чтобы большую, но длинную и верткую. Деревни – неизвестно, живет ли в них кто сейчас. А на том холме молодой Мушта раскопки вел: мансийское городище – Тарума.

      Увлеченная Ксюша пихает Илью в бок. Словно они студенты и едут на поиски летающих змеев.

      Он поделился с ней иллюстрацией на втором курсе, и она сказала тогда: сгонять бы в эту Линту. Обсудили и забыли. А в мае Илья наткнулся на рисунок прадеда. Вспомнил, да так, что слезы из глаз. И вскоре списался с одногруппником:

      «Как там Ксюха?

      Слышал, рассталась со своим…»

      Полчаса он правил сообщение, подбирал слова. Послал в итоге, кусая ногти: «Предложение идиотское, но не хочешь ли ты со мной на Север искать дедушкиных идолов?»

      «Поехали», – написала она в ответ.

      – Поехали! – говорит Эрик Мушта. Внук директора стройный и белогривый, загорелый для сибиряка. Нет, в истории он профан. Он по части рыбалки и футбола. Посадил Ксюшу рядом с собой, а Илья ерзает сзади. Не нравится ему, как хихикает Ксюша над плоскими шутками линтинца, вопросы не нравятся: «А ты, Ильюха, в армии служил? А че не служил-то?»

      Марьичев стискивает кулаки.

      Ильюха…

      За окнами мелькают одинаковые пятиэтажки, склады, гаражи. Остановка «Пожарка», остановка