Очевидец. Николай Александрович Старинщиков

потянул на себя дверь, без стука, словно каждый день здесь хожу.

      Помещение оказалось ординаторской. Втроем, толпясь, мы вошли внутрь и остановились. Следом за нами медсестра привела под руку Людмилу. Халат на ее животе возвышался горой.

      – Люсенька, – всхлипнула мать.

      Двое мужиков в белых халатах, что сидели по углам за столами, напряглись. Потом встали и подошли к нам.

      – Что случилось? – спросила Людмила. – Бабушка? Дедушка?

      Людмилу усадили в просторное кресло.

      – С ними всё хорошо, – продолжала тетка Елена. – И с дедушкой. И с бабушкой…

      – Неправда, – перебила дочь. – Миша мне после смены звонит с утра, а сейчас почему-то нет. Что с ним? Где он? Что с бабушкой? Говорите, не бойтесь, я выдержу…

      Я присел на край кресла и взял Люську за руку, как делал это когда-то очень давно, еще до службы. И вновь ощутил тепло, идущее от нее.

      – Тут такое дело, – начал я и понял, что тяну кота за хвост. – С вашими стариками всё в порядке. Дело в том, что Мишку убили…

      Лучше б я не говорил этого никогда! Пусть другой кто-то сказал бы, но не я, потому что видеть, как плачет беременная, выше всяких сил.

      Заплакали в голос и старшие Орловы. Дядя Вова широкой ладонью размазывал слезы по лицу.

      – Где он?! – кричала Людмила. – Я хочу его видеть!

      – В морге, – отвечал я.

      – Отвезите меня! Я хочу быть с ним!

      – Вам нельзя, – бормотали медики. – Вы в положении и это чревато…

      – Знаю! Но я жена, и мне надо!

      – Ты не одна, Люсенька, – напомнил я. – У тебя ребенок.

      – Я понимаю… Заберите меня отсюда.

      Не было в мире сил, способных оставить Людмилу в стенах больницы, и медики согласились. Один из них накручивал телефонный диск. Другой, торопясь, писал на клочке бумаги.

      – С вами будут дежурить медики, – сказал тот, что писал. – Об этом просил ваш начальник управления. Хотя мы, естественно, не советуем. Будьте всё же в квартире. Не покидайте жилище…

      Людмила, утирая слезы платком, молча соглашалась. Она сильная и всё понимает.

      – Вас отвезут на нашей машине, – обещал другой медик. – Можете собираться…

      Вскоре мы возвращались домой на больничной машине. «Жигуль» дяди Вовы тащился позади нас, колотясь на каждом ухабе.

      Минувшая ночь казалась кошмаром. Я рассказывал Людмиле о происшедшем, а та вновь плакала, вспоминая какие-нибудь детали.

      – Почему так случилось? – спрашивала она. И вдруг улыбнулась, услышав имя убийцы. Казалось, у нее уже зрел план расправы.

      – Сам не пойму, что его заставило, – говорил я. – Причины, поверь, никакой…

      Мы прибыли на улицу Оренбургскую, поднялись на пятый этаж и вошли в квартиру Орловых. Здесь мы были с Мишкой не так давно. Шли мимо и решили зайти к его тестю. Купили бутылку водки, закуску и ввалились без приглашения.

      «Теперь не с кем будет сюда приходить, – подумал я отрешенно, – нет больше Мишки Козюлина…»

      – Уж ты, Коля, нас не бросай, – говорила тетка