Крон. Влад Евгеньевич Ревзин

Повторять немного тяжело.

      – Чем квасить с подполковником по ночам, спать надо. В вашем возрасте…

      – Это уже хамство. Слушаешь, нет? В 96е такие события были чем-то вроде производственной необходимости: нападение списали на разборки крышевания, чем оно и было. Уголовное дело, само собой, открыли, подержали с месяц на следовательском столе и положили на полку.

      – Классический «висяк», – кивнула женщина.

      – По инерции, спасибо советской выучке, произвели подробный осмотр места преступления, проверили оружие и составили баллистическое исследование.

      – Это я понимаю. Вы бы ближе к сегодня.

      – Молодость, молодость, дали бы старичкам воспоминания пожевать. Стреляли из АК-47, второе оружие, – охотничье ружье, централка. Ага. Позавчера в Ильичевске мужчина шлепнул себя из этого самого ствола. Трассеология совпала. Всплыло, так сказать.

      – Что, мужчина видный? – уточнила женщина.

      – Нет, обыкновенный пенсионер с циррозом печени.

      Александра наморщила нос.

      – Вот бы, шеф, вам начинать с того, почему это вас так привлекло. Сынок его стал министром юстиции, супруга парикмахерша жены мэра, под паркетом нашли сценарий убийства президента?

      – Нет, пенсионер тише воды. Конечно, без известных людей не обойдемся. Тебе знакомо имя Шота? Шота Папишвили.

      – Богатый человек, будет участвовать на следующих выборах в Раду, что еще… Это его ружье?

      – Какая-то ты сегодня неконструктивная. К подполковнику Лунгулу обратился некий гражданин, который считает, что Шота в 96м входил в группировку, подминавшую под себя Черемушки, и, возможно, отдал приказание стрелять по посетителям «Штурмана». Понятно, для чего.

      – А не слишком много крови только для того, чтобы отобрать кафе?

      – Тот человек предполагает, что это была показательная акция, на кону стоял район влияния со ста двадцатью тысячами жителей. Куча общепита, магазины, таксопарк. А кровь… кто в середине девяностых смотрел на кровь?

      – И подполковник…

      – Слава предложил гражданину мой контактный номер телефона.

      – И гражданин готов раскошелиться?

      Крон потер затылок и страдальчески сморщился:

      – Уже. Пятьдесят тысяч. Задаток, подчеркиваю.

      – Рискну предположить, кто этот гражданин. – Александра щелкнула пальцами.– Это, – противник Шоты Папишвили по избирательному участку, да?

      – Ты права, увы. Виталий Всеволодович Панченко, действующий представитель народа по соответствующему округу.

      – А собственно, почему появился этот слуга народа? Ждал, когда выстрелит ружье?

      – Почти. – Крон нащупал стакан с водой и отпил глоток.– Слава Лунгул никогда не держит яйца в одной корзинке, и резво подторговывает компроматом, где может. Не удивлюсь, если Шоте он продал что- нибудь также резко пахнущее, в чем измазана визитка Панченко.

      – Все равно не понимаю.

      – Ты удивляешься, почему именно Панченко получил информацию о ружье? Как я уже сказал, подполковник