Упраздненный театр. Стихотворения. Булат Окуджава

слова под старину.

      Я вам буду за швейцара —

      ваши шубы отряхну.

      И, за ваш уют радея,

      как у нас теперь в ходу,

      я вам буду за лакея

      и за повара сойду.

      Приходите, что вам стоит!

      Путь к дверям не занесен.

      Оля в холле стол накроет

      на четырнадцать персон.

      Ни о чем не пожалеем,

      и, с бокалом на весу,

      я в последний раз хореем

      тост за вас произнесу.

      Нет, не то чтоб перед светом

      буйну голову сложу…

      Просто, может, и поэтом

      вам при этом послужу.

      Был наш путь не слишком гладок.

      Будет горек черный час…

      Дух прозренья и загадок

      пусть сопровождает нас.

      Арбатский романс

      Оле

      Арбатского романса старинное шитье,

      к прогулкам в одиночестве пристрастье;

      из чашки запотевшей счастливое питье

      и женщины рассеянное «здрасьте»…

      Не мучьтесь понапрасну: она ко мне добра.

      Светло иль грустно – век почти что прожит.

      Поверьте, эта дама из моего ребра,

      и без меня она уже не может.

      Бывали дни такие – гулял я молодой,

      глаза глядели в небо голубое,

      еще был не разменян мой первый золотой,

      пылали розы, гордые собою.

      Еще моя походка мне не была смешна,

      еще подошвы не поотрывались,

      за каждым поворотом, где музыка слышна,

      какие мне удачи открывались!

      Любовь такая штука: в ней так легко пропасть,

      зарыться, закружиться, затеряться…

      Нам всем знакома эта мучительная страсть,

      поэтому не стоит повторяться.

      Не мучьтесь понапрасну: всему своя пора.

      Траву взрастите – к осени сомнется.

      Вы начали прогулку с арбатского двора,

      к нему-то всё, как видно, и вернется.

      Была бы нам удача всегда из первых рук,

      и как бы там ни холило, ни било,

      в один прекрасный полдень оглянетесь вокруг,

      и всё при вас, целехонько, как было:

      арбатского романса знакомое шитье,

      к прогулкам в одиночестве пристрастье,

      из чашки запотевшей счастливое питье

      и женщины рассеянное «здрасьте»…

* * *

      О. Чухонцеву

      Я вновь повстречался с надеждой – приятная встреча.

      Она проживает всё там же – то я был далече.

      Всё то же на ней из поплина счастливое платье,

      всё так же горящ ее взор, устремленный в века…

      Ты наша сестра, мы твои молчаливые братья,

      и трудно поверить, что жизнь коротка.

      А разве ты нам обещала чертоги златые?

      Мы сами себе их рисуем, пока молодые,

      мы сами себе сочиняем и песни и судьбы,

      и горе тому, кто одернет не вовремя нас…

      Ты наша сестра, мы твои торопливые судьи,

      нам выпало счастье, да скрылось из глаз.

      Когда бы любовь и надежду связать воедино,

      какая бы (трудно поверить) возникла картина!

      Какие бы