Упраздненный театр. Стихотворения. Булат Окуджава

таким поэтом.

      Он красивых женщин любил

      любовью не чинной,

      и даже убит он был

      красивым мужчиной.

      Он умел бумагу марать

      под треск свечки!

      Ему было за что умирать

      у Черной речки.

* * *

      Б. Слуцкому

      Вселенский опыт говорит,

      что погибают царства

      не оттого, что тяжек быт

      или страшны мытарства.

      А погибают оттого

      (и тем больней, чем дольше),

      что люди царства своего

      не уважают больше.

      Март великодушный

      У отворённых у ворот лесных,

      откуда пахнет сыростью, где звуки

      стекают по стволам, стоит лесник,

      и у него – мои глаза и руки.

      А лесу платья старые тесны.

      Лесник качается на качкой кочке

      и всё старается не прозевать весны

      и первенца принять у первой почки.

      Он наклоняется – помочь готов,

      он вслушивается, лесник тревожный,

      как надрывается среди стволов

      какой-то стебелек неосторожный.

      Давайте же не будем обижать

      сосновых бабок и еловых внучек,

      пока они друг друга учат,

      как под открытым небом март рожать!

      Всё снова выстроить – нелегкий срок,

      как зиму выстоять, хоть и знакома…

      И почве выстрелить свой стебелек,

      как рамы выставить хозяйке дома…

      …Лес не кончается. И под его рукой

      лесник качается, как лист послушный.

      Зачем отчаиваться, мой дорогой?

      Март намечается великодушный!

      Прощание с Польшей

      Мы связаны, поляки, давно одной судьбою

      в прощанье, и в прощенье, и в смехе, и в слезах.

      Когда трубач над Краковом возносится с трубою,

      хватаюсь я за саблю с надеждою в глазах.

      Потертые костюмы сидят на нас прилично,

      и плачут наши сестры, как Ярославны, вслед,

      когда под крик гармоник уходим мы привычно

      сражаться за свободу в свои семнадцать лет.

      Прошу у вас прощенья за раннее прощанье,

      за долгое молчанье, за поздние слова;

      нам время подарило пустые обещанья,

      от них у нас, Агнешка, кружится голова.

      Над Краковом убитый трубач трубит бессменно,

      любовь его безмерна, сигнал тревоги чист.

      Мы школьники, Агнешка. И скоро перемена.

      И чья-то радиола наигрывает твист.

      Прощание с новогодней ёлкой

      З. Крахмальниковой

      Синяя крона, малиновый ствол,

      звяканье шишек зеленых.

      Где-то по комнатам ветер прошел:

      там поздравляли влюбленных.

      Где-то он старые струны задел —

      тянется их перекличка…

      Вот и январь накатил-налетел

      бешеный, как электричка.

      Мы в пух и прах наряжали тебя,

      мы тебе верно служили.

      Громко в картонные трубы трубя,

      словно на подвиг спешили.

      Даже поверилось где-то на миг

      (знать, в простодушье