История Смотрителя Маяка и одного мира. Анна Удьярова

тоже посмотрел на Тэлли:

      – Тебе ведь нельзя об этом говорить? – удивлённо спросил он.

      – Да, конечно, – преувеличенно резко сказала она. – И что, пожалуешься Айл-Форину? Ты-то ведь можешь не только говорить.

      Верлин казался смущённым:

      – Нет, что ты… я вовсе не… я просто не думал, что ты…

      Поскольку Мастер Слов не нашёл слов, чтобы продолжить, Унимо решил задать следующий вопрос:

      – Чему может научить меня Айл-Форин?

      – Всему, чему ты захочешь научиться, – без промедления ответила Тэлли.

      – Согласится ли он учить меня?

      – У нас тут не клуб оракулов, – отозвался Верлин.

      Унимо задумался. Ему казалось, что спрашивать больше не о чем. Точнее, нет ничего, что он хотел бы узнать прямо сейчас. Но нельзя было упускать такую возможность. Мельком взглянув на Тэлли, он спросил, смотря на Верлина:

      – Айл-Форин – хороший человек?

      – Что за дурацкие вопросы, – пробормотал Верлин.

      Но Долора ответила:

      – Если следовать вашему вопросу буквально, тому, что вы в него вкладываете – то, вероятно, нет. Совсем нет. Но, на самом деле – да, он очень хороший.

      – Понятно, – саркастически усмехнулся Унимо, отдавая должное такому прекрасному ответу.

      На самом деле, его вопрос был подготовительным для следующего.

      – Почему Айл-Форин и Тэлли поссорились? – спросил он, и Тэлифо впервые посмотрела на него ненавидящим взглядом, от которого у него почти потемнело в глазах и неприятно заныло где-то в солнечном сплетении.

      – Из-за того, что она нарушила правила реальнейшего, – нехотя сказал Верлин.

      – Из-за того, что Тэлли слишком хорошо к нему относилась, – это Долора.

      – Тэлли, не злись на меня. Я хотел помочь тебе – точнее, хотел узнать, смогу ли я помочь тебе. Ты не сердишься? – спросил Унимо, понимая с ужасом, что это выглядит как самая примитивная месть, хотя он совсем этого не хотел. – Тэлли, пожалуйста…

      Тэлли красноречиво промолчала, поднимаясь на ноги. Все поднялись следом за ней и побрели в сторону зданий Дома Радости, которые уже светились окнами в упавших на сад фиолетовых весенних сумерках.

      Когда Унимо с Тэлли уже выходили из Дома Радости, они снова встретили врачевателя Грави Эгрото.

      – Был рад убедиться, что ты здорова, тари Тэлифо, – учтиво сказал он, приподнимая шляпу. – Хотел бы, чтобы ты заходила к нам чаще.

      Тэлли от этих простых слов передёрнуло, и она вышла за ворота так быстро, что Унимо с трудом поспел за ней.

      К булочной они подошли уже в полной темноте. Ближайший фонарь находился за пару кварталов, так что Тэлли долго искала в своей сумке ключ и пыталась открыть замок.

      Унимо, окружённый враждебной темнотой, чувствовал себя ужасно: ему казалось, что он страшно виноват перед Тэлли, с которой ему вот-вот предстояло проститься, может быть, навсегда.

      Но когда они молча поужинали и стали пить чай, Тэлли вдруг засмеялась и сказала:

      – Ну