Ультрамарин. Катерина Гордеева

к берегу, солнце немного поднялось над крышами, осветив ослепительно-белоснежные здания. Знойный воздух накалялся, и Люс почувствовал, как по вискам потекли капельки пота. Если бы не охлаждающие морские ветра, в Хегоальдеко жара была бы утомительной и изнуряющей. Впрочем, в глубины города, далеких от берега, ветра иногда и не попадали, и жители днем прятались в тенистых садах или в прохладных жилищах.

      Пока Алаин отправлялся по своим делам, Люс, присев на бесхозный деревянный короб, решил понаблюдать за жизнью в порту. Удивительно, но здесь шумная гавань юношу не раздражала и не угнетала, как в Падоко, а, наоборот, вызывала любопытство. Чего только стоили люди – разных цветов кожи, в невиданных одеяниях. Люс заметил, что смуглых, должно быть, местных, одетых в белые рубахи и белые штаны, было больше всего. Портовые ходили босиком, так же, как и матросы, которые даже на берегу не изменяли своей привычке.

      Были здесь и приезжие из других стран, наверное, из самого Зафирата – страны золотых песков и жгучего солнца – их черная как смоль кожа лоснилась и блестела, головы венчали причудливые тюрбаны, а яркие, пестрые одежды тащились по полу. Но так выглядели либо богатые купцы, либо знатные люди, прислуга же вовсе носилась в одних шароварах.

      Торговцев с севера и запада узнать было проще – по бледным лицам, раскрасневшимся от непривычного солнца. В их простых, без вычурности, одеяниях не было броских, радостных цветов: преобладали темные, коричневые, серые. И разговаривали они под стать одежде: сдержанно, но твердо, в отличие от чернокожих и смуглых, которые много улыбались и много болтали.

      Юноша приметил и военных, также из разных стран – одни ходили в белой форме, изукрашенной золотыми вставками, со шпагами на поясе, другие – в темно-синей, с плащами за спиной и мечом в ножнах, третьи – в желтых балахонах, подвязанных зелеными кушаками, которые и на воинов не были похожи, если бы не сабли, заткнутые за пояс.

      Люс жадно разглядывал все вокруг, пожалев о том, что не взял с собой бумагу и краски: такой богатый материал для живописи!

      Вскоре подошел отец и сообщил, что на разгрузку и на ремонт корабль сможет встать только через два дня, а значит, есть возможность хорошенько отдохнуть. Отпустив обрадовавшихся этому известию матросов, Алаин предложил сыну позавтракать.

      – Я отведу тебя в таверну под названием «Тимьян и тамаринд». Готовят там – пальчики оближешь!

      Сейчас Люс с удовольствием съел бы все, что угодно, кроме, пожалуй, до смерти надоевшей пищи, которую готовил корабельный повар. Скорее всего, Алаин думал так же.

      Преодолев пару кварталов, отец и сын, наконец, покинули портовую часть города и двинулись вглубь. Казалось, что в Хегоальдеко все было белым – даже мостовые выложены светлым кирпичом. Однако чем ближе к центру, тем веселее и ярче становилось внешнее убранство зданий. Рамы, ставни и двери были выкрашены в теплые солнечные цвета – желтые, оранжевые, терракотовые, а кое-где и красные. Изредка попадались