Целую, Кощей. Анатолий Антонович Казьмин

дед, протирая подозрительную кружку большим носовым платком, выуженным из кошеля. – Глядишь, и полезет Горох за чертежами ентими, а Кощей-то и подсмотрит где они.

      – Дельная мысль, – согласился я. – Тогда, Михалыч, свяжешься с Кощеем и поставишь ему задачу, пусть пашет и не увиливает, а не то…

      – Гхм…

      – Шучу, шучу… от нервов это.

      – А на вот тебе внучек баранку от нервов. И чайком запей.

      – Спасибо, – теперь уже я с сомнением рассматривал кружку. – С чертежами значит, пока так и решим. Олёна будет через девицу эту, легкого поведения, к ним подбираться, а Кощей-батюшка в зеркало поглядывать. Второй вопрос: меч-кладенец. Велено… хм-м-м… экспроприировать его.

      – Спереть, значиться, – снова пояснил дед.

      – Мы знаем, что он в царских подвалах хранится за замком мудрёным…

      Дед хмыкнул.

      – Я знаю, Михалыч, знаю, что для тебя не открываемых замков не существует, но ты прямо сейчас можешь отмычку или что там еще, дать от этого замка?

      – Посмотреть надоть, – зачесал в затылке Михалыч. – Так от сразу как сказать-то?

      – Вот именно. А еще, помните – там и короб хрустальный вроде, в котором меч и лежит. Его тоже надо вскрыть, да без шума.

      – Это легко, мсье Теодор, – удивила меня Маша. – Алмазом прорезается отверстие подходящего размера и всё.

      – А у нас есть нужный алмаз?

      Маша протянула ко мне руку и на ее пальцах блеснули два больших перстня:

      – Оба подойдут, мсье Теодор. Первый мне подарил герцог Тулузский, когда я гостила у него в замке, а второй – у гроссмейстера ордена Тамплиеров хранился и мне случайно достался…

      – Спёрла девка колечко, – снова влез дед с разъяснениями.

      – Фи, дедушка Михалыч! – привычно возмутилась Маша и под шумок стащила у меня из-под руки баранку.

      – Отлично, молодец, Машуль. С алмазами молодец, а не с баранкой, – уточнил я. – Отдай еду!

      Ага, сейчас. Я печально проводил баранку в последний путь. В смысле до Машиного рта и продолжил:

      – Тогда остается сам замок.

      – Мне тудыть самому надо, внучек, попасть, – вздохнул Михалыч. – Одним бы глазком только глянуть.

      – Дедушка Михалыч, – вмешалась Олёна. – А возьмите мою шапку-невидимку. Только верните потом.

      Девушка покопалась в наплечной холщовой сумке и выложила на стол невзрачную шапочку похожую на тюбетейку или ермолку какую.

      – От и славно, внучка, – закивал головой дед. – Верну, верну, даже и не сумлевайся.

      – И что, – усомнился я, – никто-никто деда не увидит?

      – Только собаки учуять могут, да у котов еще глаз особо устроенный, враз заприметят, – пояснила Олёна.

      – Не боись, внучек, проскользну легко, как коньяк в пузо.

      – Ну ладно. Тогда с этим тянуть не будем, сегодня же и надо сходить. Хорошо, деда?

      – Легко, Федя.

      – Следующий пункт, тоже неспешный, но уже надо готовиться к постройке летучего корабля. А это значит, что надо подходящее место найти для ангара – дом, там или сарай большой,