Целую, Кощей. Анатолий Антонович Казьмин

вариант.

      – Про Калымдая, Федь, не забудь у Кощея-батюшки вызнать.

      Я вспомнил Гюнтера и содрогнулся.

      – Деда, а давай ты сам к Кощею сходишь? У меня еще столько дел…

      Маша фыркнула, дед хихикнул, а Аристофан впечатал кулак в ладонь:

      – Давай, босс, я с тобой схожу, в натуре?

      – Деда?

      – Ой, Машенька, внучка, смотри, как Феденька наш засмущался! Ну, чисто красна девица перед свиданием!

      – Вы, дедушка Михалыч, ничего в романтической любви не понимаете. Два галантных кавалера, это же такой шарман…

      – Да ну вас… – я обиделся. Ну, сколько можно меня этим Гюнтером подкалывать?

      – Ладно, внучек, схожу я к Кощею.

      – Ладно…

      – Но если что передать своему хахалю надумаешь, письмишко там надушенное али цветочек аленький, то ты только скажи…

      – Михалыч! Иди ты!..

      – Иду, внучек, уже бегу.

      – И кстати пока все здесь. Ремонт…

      Договорить я не успел. Михалыч громко хлопнул дверью, Маша умчалась в свою комнату, Дизель заковылял в генераторную, а Тишка да Гришка так и остались висеть внутри его грудной клетки, отчаянно цепляясь за ребра, но успевая при этом корчить мне рожицы. Один Аристофан не двинулся с места, только вздохнул.

      – А всё равно ремонт будем делать! – проорал я в воздух, а потом уже сбавив тон, сказал Аристофану: – Ладно, готовь своих бойцов, завтра отправляемся.

      – В натуре всех?

      – Ага. Раз там стройка века намечается, то лишним никто не будет.

      Аристофан ушел, а я не успел сесть за компьютер, как снова отворилась дверь. Вернулся дед, да не один.

      – Калымдай! – обрадовался я. – А тебя какими ветрами к нам занесло?

      – Здравия желаю, господин генерал! – Калымдай протянул мне руку.

      – Вольно, майор. Отставить эти армейские штучки и садись, давай, садись!

      Калымдай, улыбаясь, сел за стол и потянул из своего походного рюкзака бутылку коньяка. Вторую, третью, четвертую…

      – Ого! Ты что это затеваешь, дружище?

      – Ну, за встречу. А потом, за звание мое новое я так и не проставился.

      – Уважительная причина! – одобрил дед. – Тишка, Гришка! Подь сюды, проказники!

      Тишка да Гришка выросли как из-под земли и вытянулись перед дедом по стойке смирно. Прямо в тему, если бы Тишка не показал мне язык, а Гришка – Калымдаю.

      – Вот что, оглоеды, сейчас бегите живо на кухню и попросите у Иван Палыча еды для маленького застолья. Да уважительно просите, архаровцы, с поклонами! И если будет у него желание, пусть тоже к нам присоединяется. Всё ли поняли? Тогда марш!

      – Машуля! – крикнул я. – Смотри, какой гость к нам заявился!

      Маша опасливо выглянула из своей комнаты, очевидно подозревая, что я под выдуманным предлогом опять заведу речь о ремонте, но увидев нашего майора, радостно взвизгнула и повисла у него на шее:

      – Ах, какой шарман, шевалье Калымдай! Как я рада вас видеть, мон ами!

      Когда первые эмоции от встречи слегка