Лавочка мадам Фуфур. Дарина Александровна Степанова

продолжения любви…», и Ракушка кочевряжит до вольера, чтобы встретить визави… А там…

      А там этот коричневый драконище с медовыми глазами. Кушка к нему и так, и эдак, смяла прутья клетки, лапами тянулась, ушами, хвостом, носом. Тот сначала немного ошалел, но быстро признал суженую (у драконов только так бывает). И… в общем, заразился «почесуном», как выразился Веник. И работники зоопарка, рады-радёшеньки, тотчас сплавили его нам и выпроводили честную сумасшедшую компанию вон.

      И вот мы вышагиваем: Веник кормит проглотов пряниками, проглоты, совершенно счастливые, топают следом, путаясь в хвостах и лапах, я – сбоку-припёку, злюсь и смеюсь.

      ***

      Всю дорогу до дома мы думали, что делать с внезапным возлюбленным Ракушки. Пытаться сдать обратно в зоопарк, потрясая Уложением о фамилиарах? Тогда нужно отдавать Кушку вместе с ним, она теперь без него не сможет. Брать к себе? Это значит, выправлять все положенные бумаги, а это та ещё морока – если вспомнить, у нас и на Ракушку-то документы фальшивые. Незаконно прятать в квартире? И как прикажете о нём заботиться – мы же круглые сутки пропадаем где попало! Да самим где прикажете обитать? Даже с появлением некрупной Куши у нас стало тесновато. Кроме того, второго дракона просто не прокормим. Сколько жрёт эта проглотина? Наверняка галетами не обойдёшься…

      – Что будем делать, а, Вень?

      – Не знаю, Тони.

      – А чего тогда ржёшь?

      – Они смешные.

      Я обернулся: коричневый дракон вырвал с корнем молодой куст сирени и протягивал его Ракушке. Та простёрла лапы, он встал на одно колено (если о драконах можно так говорить) и пропал.

      Ракушка остолбенела. Куст завис в воздухе и плавно опустился ей в лапы. Веник очнулся первым.

      – Хорошо подогнанная иллюзия с зачатками автономного интеллекта. Тони, проверяй карманы. Кому-то потребовалось нас отвлечь.

      – Надо сказать, у него это получилось, – процедил я, обнаружив, что пока мы умилялись на драконью парочку, у меня пропали все дежурные документы.

      – Что пропало? – спросил Веник, выворачивая куртку наизнанку в поисках потайных карманов. – У меня вроде бы всё по местам…

      – А вот у меня исчез пропуск, – ответил я, чувствуя, как по рукам и ногам разливается предательская слабость. От зоопарка до города мы доберёмся, но разгуливать по Полису без документов… Без пропуска невозможно подтвердить личность, хоть трижды ссылайся на чип. Не попасть ни на монорельс, ни на работу, ни в собственный дом…

      Веник помрачнел.

      – Ладно. Не дрейфь. Будем действовать быстро – никто не узнает. Сейчас домой, там отсидишься до утра, за ночь я смотаюсь на базу и напечатаю тебе временный. Скажем, что пролил на свой пропуск кофе, микросхему заело. Потом восстановишь. Согласен?

      – Да, – стараясь не удариться в панику, ответил я. – Двигаем домой.

      Говорить, что пропуск потерян или украден, нельзя. Во-первых – миллион проверок, долгое установление личности, косые взгляды, временное лишение права заниматься технической