Лавочка мадам Фуфур. Дарина Александровна Степанова

(видимо, предвкушая завтрашний день, полный очередных коробок, упаковочной плёнки и рулонов скотча) решил наесться про запас: салат с вешенками, запечённая голень, латте с черешковой ванилью, две порции кленового пудинга и огромная чашка горячего шоколада. А я, по обыкновению, взял блинцов с малиной и с мясом. Из зимнего меню выбрал имбирный кофе с печеньем. Через пару минут нам принесли заказ, и мы принялись пировать.

      Оооо, какое наслаждение – еда! Настоящая, горячая, свежая, а не спрессованные «плитки путешественника». К тому же аппетит действительно приходит во время еды. И тут почти неважно, кто ты: рыжий дракон с шелушащейся чешуёй, уставший человек, случайно напяливший ядовитую мантию, или другой человек, тоже уставший, но вовсе не от работы, а от бесконечных колебаний с одной стороны времени на другую. О которых, к тому же, никому не расскажешь.

      Глава 5

      На старой эльфийской фабрике

      Под утро резко потеплело, стало слякотно. Мы медленно – шаг вперёд, два шага назад – продвигались к лавчонке целебных эльфийских трав. Дракониха уныло брела в арьергарде.

      «ДракоДоктор» не помог, а только навредил бедняге Ракушке. Мазь оказалось дурной подделкой, причём далеко не безобидной.

      Ракушка, вся в пятнах и шелухе, шагала за нами, что-то грустно бормоча. Венька время от времени оборачивался и жалостливо скармливал ей ломтики хрустящих имбирных печений в виде человечков.

      – Вот проснутся в ней людоедские инстинкты… – сказал я, отчаянно желая оказаться в тёплой квартире под одеялом и в сухих носках.

      – В ней? – со скепсисом спросил друг, угощаясь очередным кусочком.

      Я оглянулся. Ракушка, мокрая, унылая, волочила по грязи поблёкший шелушащийся хвост и даже не глядела на яркую коробку с имбирной человечиной в Венькиных руках.

      – Давай, давай, шевели батонами. Уже недалеко.

      О том, чтобы лететь верхом, и речи не шло. Ракушка, бедолага, едва собственный хвост тащила.

      – И ты, Куш, давай чуточку пошустрее. Что-то ты совсем раскисла…

      Я коснулся кончика гребня, потом потрогал её нос.

      – Слушай, по-моему, у неё температура.

      Напарник повторил мои манипуляции:

      – Точно. Градуса на три ниже, чем надо. А то и на все пять. Ракушка, пальмочка моя, чуть-чуть осталось.

      – Пальмочка?

      – Да.

      – Почему?!

      – Потому что в карбоновом периоде росли пальмы.

      – При чём тут карбоновый период?

      – В то время жили драконы.

      – Серьёзно?

      – Ой, всё!

      Чпок-чпок.

      За болтовнёй я пропустил момент, когда ноздри защекотал чудный аромат из пекарни эльфов. Мы приближались к бывшей эльфийской фабрике – огромному строению, крыльцо которого было стилизовано под пряничный домик, внутренняя часть являла собой гигантский лабиринт цехов, а надо всем этим лепились, словно грибы, башни и чердаки и возвышались колоссального размера трубы-градирни, из которых шёл разноцветный дым.

      Раньше