Сын Красного Корсара. Последние флибустьеры. Эмилио Сальгари

гостей! – ответила маркиза. – И это уже не в первый раз я устраиваю такую неприятность своим соотечественникам. Далеко не в первый… Что вы хотите? Я развлекаюсь, заставляя злиться губернатора Сан-Доминго!

      – Который, возможно, в той или иной степени является людоедом, – пробормотал Мендоса, шагающий с другой стороны гамака.

      Шествие продолжалось без каких-либо новых встреч, но никто не был убежден, что в лесах по обеим сторонам тропинки не находятся в засаде другие аркебузиры и алебардщики, надеясь застать врасплох сына Красного Корсара.

      В полдень быстро двигающийся отряд увидел море.

      Мыс Тибурон, который образовывал нечто вроде полуострова, покрытого густыми лесами почти до самой крайней своей точки, вытягивался к югу полукругом, разворачивался к пляжу и образовывал гавань, довольно надежно защищавшую от волн.

      Посреди этого бассейна величественно возвышалась «Новая Кастилия», удерживаемая двумя якорями, отданными с носа и кормы; паруса были только взяты на гитовы, чтобы команда в случае опасности могла быстро увести корабль в открытое море.

      – Мой фрегат! – воскликнул граф. – Наконец-то! Возвращается хозяин залива!

      – Молчите, сеньор ди Вентимилья, – сказала маркиза, – вы же не знаете, где укрываются испанцы, которые получили приказ захватить ваше судно. Не верьте этому спокойствию: оно может оказаться скорее видимым, чем реальным; действуйте осмотрительно. Возможно, за всеми нашими движениями следят сотни глаз.

      Потом она повернулась к неграм, державшим длинный шест, к которому был подвешен гамак, и сказала им:

      – В мой купальный павильон! Быстрее!

      Четверо носильщиков пустились бегом; они забрались на небольшой холмик, потом спустились на длинный песчаный пляж, усыпанный неимоверным множеством раковин устриц и панцирями черепах.

      Изящный купальный павильон маркизы высился посреди группы пальм, примерно в двухстах метрах от моря; он был построен из дерева, также в мавританском стиле; на его грациозной башенке развевался флаг маркизов де Монтелимар; павильон окружал маленький сад.

      Две молодые метиски, услышав голоса носильщиков и сопровождавших маркизу слуг, быстро вышли из дома, чтобы помочь госпоже спуститься; граф ди Вентимилья, однако, был проворнее и вынул маркизу из гамака.

      – Прибыл мой посланец? – спросила прекрасная андалусийка у женщин.

      – Да, хозяйка.

      – Входите, друзья. Я пойду впереди.

      Она пересекла садик и ввела графа, Буттафуоко и двоих авантюристов в маленький зал на первом этаже, скудно обставленный легкой, изящной мебелью, почти исключительно бамбуковой, и множеством терракотовых ваз, в которых стояли огромные букеты цветов, расточавших вокруг нежный запах.

      Маркиза села перед столом из красного дерева, вырезанным с большим вкусом и отделанным серебром, и сделала знак графу и его друзьям сделать то же, а потом обратилась к метискам, следовавшим за нею:

      – Позовите гонца.

      Мгновение спустя, учтиво поклонившись, вошел мулат, высокий, сильно загорелый, мускулистый,