Киносценарии. Девятый том. Сергей Глазков

выравнивается и демонстративно отворачивается:

      – Исповедь держать буду только перед духовником на смертном одре.

      – Да хоть перед самим господом Богом, Омелько, – говорит ему дед Сирко, – Тебя не исповедаться просят, а рассказать, как тебя по темечку поленом вчера одарили.

      Дьяк Омелько прикладывает руку к перевязанной голове.

      – В полночь это было. Вижу: черный человек идёт из дому в сторону кузни…

      – О! А я что говорил! – Вставляет Сирко.

      – Я за ним, – рассказывает дьяк, – Он возле поленницы остановился, поискал что-то на земле и дальше пошёл. Я на поленницу, чтобы посмотреть, что он там искал, а меня поленом по голове.

      – Занятная история! – Качает головой дед.

      – Спасибо, – благодарит Максим.

      Дьяк Омелько поднимается и выходит из шинка.

      26

      Максим, Игонькин и дед Сирко направляются на сеновал. Открывают дверь. Изнутри раздается выстрел. Игонькин успевает оттолкнуть Максима, но сам получает пулю в плечо.

      Максим нагибается и заскакивает на сеновал. Дед Сирко бросается к Игонькину.

      27

      Максим обнажает саблю и, ожидая нападения, осторожно продвигается по сеновалу. На сеновале никого не находит. Обыскав все помещение, Максим прячет саблю в ножны и выходит из сеновала в дверь, ведущую в дом.

      28

      В шинке тоже никого нет. Максим проходит по шинку. Сверху на него падает массивный муляж головы быка, но он успевает отойти в сторону. Голова быка рогами глубоко врезается в деревянную столешницу, пробив её насквозь.

      Максим переворачивает стол и осматривается. Замечает в окне темную тень черного человека. Быстро выбегает из шинка во двор.

      29

      Максим останавливается у окна и принимается обследовать место, на котором стоял черный человек. На земле находит отпечаток обуви. Сравнивает величину отпечатка со своей ногой. Отпечаток больше.

      Затем направляется к сеновалу, где в окружении постояльцев постоялого двора лежит раненый Игонькин.

      – Да! Жара! – Произносит Крутиус.

      – Видать Максим близко к нему подошел, – говорит Чуприна, – если он палить из пистолета начал.

      – Офицера треба в хату перенести, – предлагает Скорик.

      Исаак поворачивается к Ивану:

      – Чего стоишь? Неси офицера в мою комнату. Милка, помоги ему!

      Максим обращает внимание на обувь всех, кто находится во дворе. Все мужчины, кроме деда Сирка, обуты в сапоги.

      Иван поднимает Игонькина и вместе с Милкой заносит офицера в дом. Следом за ними идут Крутиус, Чуприна, Скорик, Омелько и Исаак. Во дворе остаются Максим и дед Сирко.

      – Поймал? – Спрашивает дед.

      – Нет, – отвечает Максим.

      – Он же мог нас убить!

      – Мог.

      – Скажи, Максим, а меня ты чего не подозреваешь? – Задает вопрос Сирко, – Я ведь тоже здесь был, когда письмо пропало.

      – С чего это ты взял, дед? Подозревал, как и всех, – сообщает Максим, – До этого времени.

      – А сейчас что изменилось?

      – Ты