На задворках Великой империи. Книга первая: Плевелы. Валентин Пикуль

ведь как? Одни – типография, другие – экспроприации, а мне… губернаторы! Губернаторы, ваше сиятельство, – заключил он цинично, – это моя партийная специальность!

      – Вы довольно… откровенны, – вспыхнул Мышецкий.

      – Но вы же довольно… прогрессивны! – ответил врач.

      Сергей Яковлевич дал понять, что он собирается уходить. Немного замялся, ожидая поклона. Но поклона не было, и он повернул на выход, также не поклонившись.

      Возле дверей, однако, задержался.

      – У меня просьба, – сказал он. – Велите открыть парад­ный подъезд. Терпеть не могу задворок.

      И только тогда Ениколопов ему поклонился:

      – Вот это я обещаю вам, князь…

6

      Вечером он почти выпал из коляски – разбитый, усталый и отупевший от обилия впечатлений. Чиновники (в тугих мундирах, запаренные, голодные) из присутствия не уходили – ждали его с душевным содроганием.

      Сергей Яковлевич поднялся к себе, впервые скинул крылатку. Размял пальцы, сведенные за день в тесных перчатках. Огурцов затеплил перед ним ароматную свечу, чтобы освежить в кабинете воздух.

      – Спасибо, – не сразу заметил услугу Мышецкий. – Пусть же господа чиновники приготовятся… Сейчас я выйду!

      Огурцов шагнул, и его тут же швырнуло через три половицы.

      – Вы – что, пьяны? С утра вы ходили ровнее.

      – Годы, ваше сиятельство… – ответил старый чиновник.

      Сергей Яковлевич еще раз пробежал глазами «брульон», данный ему Мясоедовым; возле фамилий чиновников, заподозренных при ревизии, стояли отметки: «подл… берет… растленен… низок!»

      – Ну, ладно. – Мышецкий поднялся. – Проведите меня…

      Электрическая станция работала скверно, лампы мигали, и в полумраке парадного зала безлико застыли уренские за­правилы. Коротко приветствовав своих будущих сослуживцев, князь прошел вдоль шеренги выпуклых животов, впалых грудей, опущенных плеч и согнутых спин.

      Лиц он почти не различал в потемках громадного зала, да, впрочем, и не желал их видеть, – слишком свежи были впечатления дня: ночлежка, казарма для сирот, тюремный частокол, трущобы Обираловки, старуха на круглом столе и прочее…

      – Господа, – обратился Мышецкий, – кто из вас губерн­ский предводитель дворянства?

      Ему объяснили, что господин Атрыганьев не присутствует здесь, ибо еще вчера соизволил выехать из города в имение.

      – Вчера? – переспросил Сергей Яковлевич. – Однако ему должно бы знать, что я приезжаю сегодня… Ну, хорошо!

      Мимо него потянулся ряд советников правления, Сергей Яковлевич миновал его без вопросов и пожеланий. Задержался лишь возле губернского прокурора.

      – Сударь, – сказал он ему, – сегодня я посетил вашу Бастилию… Там я видел несчастных, которые (если можно им верить) не знают, за что сидят.

      – Да знают они, ваше сиятельство, всё знают, – добродушно пояснил прокурор, – Притворяются только…

      – Вот как? Во всяком случае я советую вам наведываться в тюрьму почаще… Разберитесь!

      Прокурор забубнил что-то о тяготах своего положения, но Сергей Яковлевич уже походил к губернскому