Сколько стоит корона. Катерина Коновалова

удаляется.

      – А что милорд Дойл?

      – Он рад, что подозрения в ваш адрес были напрасными. Теперь позвольте пожелать вам хорошего вечера, – он поклонился настолько, насколько позволяла спина, и последовал за тенями, не дожидаясь ее ответа.

      Глава 11

      Следующий месяц не прошел – промчался галопом, принеся с собой бесконечные обыски и допросы. Дойл обещал перевернуть город вверх дном – и он это сделал. Комната, куда он складывал изъятые запрещенные предметы, была заполнена почти до потолка, подземелье наполнилось бедняками и лордами, одинаково лепечущими оправдания, но настоящая ведьма ускользала.

      Дойл был в ярости. И не только потому, что ничего и никого не нашел, но и потому, что не уложился в отведенным самому себе срок, – наступала Большая охота, и отговорить от нее Эйриха было невозможно.

      – Брось, брат, ты становишься похож на сумасшедшего охотника на ведьм, – сказал ему Эйрих за неделю до выезда. – Твоя ведьма, должно быть, уже убралась из столицы. Или влюбилась здесь в какого-нибудь лорда и сейчас занята не кознями, а…

      Король не договорил, только подмигнул. Дойл махнул рукой:

      – Хорошо, что ты все еще шутишь.

      Чем ближе была охота, тем больше он укреплялся в мысли, что она не пройдет гладко. Действительно, в замке, в столице король под надежной охраной, тогда как в лесу он станет значительно более уязвим. Поэтому, когда Эйрих спросил, едет ли он, Дойл однозначно ответил:

      – Разумеется.

      Эйрих кивнул и уточнил:

      – А королева?

      Он был готов рисковать своей жизнью, но вряд ли поставил бы под удар жизнь своего еще не рожденного ребенка.

      Вопрос с королевой волновал и Дойла – он понятия не имел, что будет правильнее: взять ее с собой и не спускать с нее и с Эйриха глаз или оставить в замке, под охраной Рикона. Наконец, он сказал:

      – Полагаю, королеве в ее положении не пойдет на пользу долгая дорога и тяготы походной жизни.

      Королеву было решено оставить. Узнав об этом, она кусалась и плевалась ядом, билась в истерике и даже пыталась (по словам теней) поколотить Эйриха маленькими, но жесткими кулачками, но, кажется, этим еще больше убедила его в верности принятого решения.

      Отец Рикон тоже остался – охранять королеву и, главное, ее утробу от врагов, ведьм и собственной королевской глупости.

      – У меня есть две женщины, – произнес задумчиво отец Рикон, узнав, чем ему предстоит заниматься, – благочестивые монахини из монастыря Святейшей Рощи. Они обучены грамоте и этикету, неболтливы и некорыстолюбивы. Согласится ли милорд, чтобы я их пригласил в услужение ее величеству?

      – Если они надежны – зови. Пусть глаз с нее не сводят, спят по очереди. И позаботься о том, чтобы тени всегда дежурили где-то поблизости.

      Женщины выглядели внушительно: обе фигурами напоминали кормилиц, обе были широколицые, с крупными мужицкими руками. Поклонились по-церковному, от пояса, но говорили