Постижение природы и сущности человека: от философской антропологии до гуманологии. Ирина Туман-Никифорова

И.А. Шульгина делает вывод, что «отождествление духовного и рационального (в сциентистском его понимании) неправомерно. Это не одно и то же. На рубеже тысячелетий духовное и рациональное рассматриваются как оппозиции» [777], что, на наш взгляд, также неверно. Духовное и рациональное (сознательное) не тождественны, но и не противоположны (не оппозиционны). Рациональность – часть духовности (в широком смысле). А духовность в узком смысле (активно-творческая, деятельностно-волевая части психики) явление рядоположенное (но отнюдь не оппозиционное) с рациональностью и душевностью в структуре духовности в широком смысле. Конечно, проявления духовности в узком смысле – творческая и иная активность, деятельность, воля вполне могут быть не рациональны (иррациональны), но могут быть и вполне рациональны. В последнем случае можно видеть чёткую взаимосвязь между сознанием и духом, рациональным и духовным.

      Многие исследователи совершенно справедливо пишут о кризисе духовности в современном обществе. Но в чём выражается кризис духовности? В отсутствии подлинной религиозности? В том, что люди не интересуются высоким искусством? В аморальности и безнравственности? В том, что люди разучились переживать различные состояния? В отсутствии идеалов? Кстати, не вполне понятно: бездуховность является следствием отсутствия идеалов или отсутствие идеалов является следствием бездуховности?

      Исходя из нашего понимания, кризис духовности выражается в том, что активность, деятельность, творческие и волевые проявления либо вообще сведены к минимуму (отсутствуют), либо имеют отрицательную направленность. Первое можно назвать бездуховностью в самом прямом смысле, а второе правильнее назвать отрицательной духовностью, хотя в широком смысле это тоже можно назвать бездуховностью. Сюда же относится отсутствие высоких11 устремлений, идеалов, интересов, ценностей и т. п. Подлинная духовность выражается в стремлении человека к совершенствованию себя и общества, творческой активности, познанию, возделыванию и обработке природы (первой и второй), преодолению трудностей и препятствий, труду, а не к бесконечному отдыху!

      О.В. Ханова считает, что сложной, духовной по преимуществу, природе человека противопоказано низведение её запросов к социально-экономическим или так называемым духовным, под которыми подразумеваются потребности интеллектуальные и культурные. Сама она подразумевает под духовными – религиозные потребности и запросы [724]. Попытка автора развести духовные, интеллектуальные и культурные, а также социально-экономические потребности и запросы представляется интересной и не лишённой оснований, но сведение духовных потребностей к религиозным, на наш взгляд, сомнительно. Мы трактуем социально-экономические запросы – как запросы к преобразованию природы и общества. Они связаны с материально-производственной деятельностью, преобразованием природы, созданием материальных (экономических) благ, удовлетворением материальных

11

Какие устремления следует считать «высокими», а какие «низкими» – вопрос дискуссионный, но бесспорно то, что разные устремления, идеалы, интересы и ценности не равнозначны, далеко не все из них можно отнести к подлинно, положительно духовным.