Мы граждане царства небесного. Иеромонах Аммун (Бишкис)

девочка, которая не видела ничего, кроме кружки и цепочки, сказала простые слова – а нам не нужны блины и их тряпки не нужны, я хочу быть своем детском доме, я хочу быть там, где меня понимают».

      Другой случай, описал владыка Тихон в своей знаменитой книге «Несвятые святые»: «Жила в те годы в Москве необычайно интересная и своеобразная женщина – Валентина Павловна Коновалова. У Валентины Павловны болели глаза, ничего особенного – возрастная катаракта. Как-то она попросила меня испросить благословение у отца Иоанна на небольшую операцию в знаменитом Институте Федорова. Ответ отца Иоанна (Крестьянкина), признаться, удивил меня: «Нет, нет, ни в коем случае. Только не сейчас, пусть пройдет время», – убежденно сказал он. Вернувшись в Москву, я передал эти слова Валентине Павловне. Она очень расстроилась. В Федоровском институте все уже было договорено.

      – Если она сейчас сделает операцию, она умрет… – грустно сказал батюшка, когда мы прощались.

      Но в Москве я понял, что нашла коса на камень. Валентина Павловна, наверное впервые в жизни, взбунтовалась против воли своего духовника. Последний раз она была в отпуске в далекой юности и теперь, кипятясь, сердито повторяла: – Ну вот, что это еще батюшка надумал? Отпуск!.. Она была всерьез возмущена, что из-за какой-то «ерундовой глазной операции» отец Иоанн «заводит сыр-бор». Но тут уж я решительно не стал ничего слушать и заявил, что начинаю хлопотать о путевках в санаторий, а в ближайшее время мы едем в Крым. В конце концов Валентина Павловна казалось смирилась. Прошло несколько дней. Я получил от Святейшего благословение на отпуск, заказал две путевки (поздней осенью их несложно было найти) и позвонил на базу, сообщить Валентине Павловне дату нашего выезда. – Валентина Павловна в больнице. Ей сегодня делают операцию, – известил меня ее помощник. – Как?! – закричал я. – Ведь отец Иоанн запретил!..

      Выяснилось, что пару дней назад на базу заглянула какая-то монахиня. В молодости она была врачом и, узнав об истории с катарактой, тоже не могла согласиться с решением отца Иоанна. Полностью поддержав Валентину Павловну, она взялась испросить благословения на операцию у одного из духовников Троице-Сергиевой лавры и в этот же день такое благословение получила. Валентина Павловна, удовлетворенная, поехала в Федоровский институт, рассчитывая после быстрой и несложной операции через два-три дня отправиться со мною в Крым. Но во время операции с ней случился тяжелейший инсульт и полный паралич. Узнав об этом, я бросился звонить в Печоры эконому монастыря отцу Филарету, келейнику батюшки. В исключительных случаях отец Иоанн приходил к отцу Филарету и пользовался его телефоном. – Как же вы так можете? Почему же вы меня не слушаете? – чуть не плакал батюшка, услышав мой сбивчивый и печальный рассказ. – Ведь если я на чем-то настаиваю, значит знаю, что делаю!»

      Кому-то может показаться, что эти два примера не имеют надежной связи друг с другом. Но все же что-то общее в этих двух историях есть.

      Все в нашем мире провиденциально, – говорит