Цимес (сборник). Борис Берлин

а дергается. Так еще и не было никогда. И – душно.

      – Я ее… люблю. По глазам вижу – не веришь. А я – люблю… Так, что даже умирать из-за любви этой – не жаль. Она… Понимаешь, околдовала она меня… С первого взгляда, как увидел ее перед прошлым семестром, случайно, она в деканат пришла стипендию оформлять. И, ты снова не поверишь, знаю, но и она – тоже… Она тоже… сразу… Я ничего не мог с собой поделать, да и не хотел… Только вот ошибся, думал, просто еще одно приключение, тем более молоденькая совсем… Ты не представляешь, какое у нее тело, и как же я его хотел… И получал – да… А самое-то главное – безропотность ее… Я ведь, чего уж теперь, и ударить мог… По-всякому… и с любовью, и без… Потому что в глаза ей заглядываю, а там, на самом-самом дне, в черной глубине, будто лепечет кто: убей меня… ну убей меня, только люби – всегда… И я бил и обижал ее, и словно легче становилось, понимаешь? Да нет, конечно, куда тебе… Я потом ноги ей целовал – прощения просил… А она смеялась и повторяла только: «До свадьбы заживет, ничего. Ведь свадьба – нескоро…»

      …И еще. Я боялся, что надоем ей… Чего только не выдумывал, чтобы удивить, привязать к себе… Такое с ней вытворял… Лишь бы только насладить ее, понимаешь? Насладить… Сделать – сладко…

      А как-то она мне и говорит, что так меня сильно любит, что само удовольствие… понимаешь от чего, да? Что оно ей вроде уже и не важно… Лишь бы мне хорошо было… А ей ничего уже и не надо… Будто и не любовь это, а другое чувство, неведомое еще, какого и не бывает вовсе…

      Я, конечно, не поверил… И подумал – значит, я уже не могу ее удовлетворить… Старый я для нее… Потому и выдумки все эти… Ну и спросил: а если бы еще одного мужика позвать, согласилась бы? Она поглядела так… Прозрачно… И говорит: «Все, что ты хочешь. А ты хочешь все, я знаю».

      И я позвал Митьку… Хотел ей – сюрприз. А вышло… вон как вышло… Потом, после всего, я ее домой отвозил. Она все время молчала, только, когда уже почти приехали, спросила:

      – Ну как, любимый, тебе понравилось?

      – А тебе?

      – А я будто умерла на время, не было меня там. Но если ты так сильно этого хочешь, зови его снова, я потерплю.

      Он вздыхает глубоко – не по-человечески уже – и добавляет:

      – Об одном… жалею… Так и не понял я… Неужели и правда… есть такое чувство, чтобы даже умереть… хоть и на время… Или я что-то пропустил в жизни?

      Я сижу на привинченной к полу табуретке и сжимаю руками свое сердце. И качаюсь ему в такт – вперед-назад, вперед-назад. Иначе оно выпрыгнет. А уж если мое сердце выпрыгнет – значит, все. Вот как у меня с Сашенькой. Обратно дороги нет. Да и бог с ней, с дорогой. И бог с ним, с сердцем.

      А вот кто теперь о Сашеньке позаботится?

      Может, я зря его убил?

      Или нет?

Часть вторая. ЗА ПАЗУХОЙ

      Я его не убил. Все-таки – не убил. Правда, соблазн был, очень большой был соблазн. Ведь я с Кавказа. Именно поэтому мечты мои так… подробны, что ли. Потому что знаю точно: все бы так именно и было. Но не убил… Встретил вечером, после занятий, и сломал ему нос. И еще