Смерть перед Рождеством. Кристоффер Карлссон

очень занят. Собственно, о чем пойдет речь?

      – Видите ли… я здесь, чтобы помочь вам.

      Я так и замираю на месте.

      – Помочь? Мне? В каком это смысле, интересно?

      – В самом прямом. – Он быстро моргает, переводя взгляд то на ключ, уже вставленный в замочную скважину, то на меня. – Речь пойдет о Томасе Хебере.

      Ах вот оно что… Значит, подоспело подкрепление.

      Взгляд у Гофмана пронзительно-ясный, отчего голубые глаза кажутся почти белыми. Точнее, прозрачно-голубыми, как сверкающий на солнце лед. Мне не нравится этот цвет.

* * *

      Его взгляд скользит по комнате, от стены к стене. Как будто, изучая интерьер, господин Гофман рассчитывает больше узнать о хозяине кабинета. Напрасно. Едва ли в этой обстановке отыщется деталь, проливающая свет на мою индивидуальность. Кроме разве что кофейной чашки или пустой пачки из-под сигарет.

      – Тринадцать дней назад я приступил к работе после вынужденного отпуска, – говорю я, словно это обстоятельство должно каким-то образом меня извинить.

      – Я знаю, – отзывается Гофман и кладет ладонь на спинку деревянного стула. – Присесть можно?

      – Разумеется.

      Мужчина осторожно усаживается на стул, как будто сомневается, что тот его выдержит.

      – Итак, Томас Хебер, – говорю я, усаживаясь напротив.

      – Именно так. – Мужчина кивает и меняет позу, как будто только сейчас вспомнил о том, зачем пришел. – Видите ли, нам хотелось бы взять это дело в свои руки.

      – Нам? – Я ничего не понимаю. – Кому это «нам»?

      – Разве я не сказал?

      – Вы из госуправления?

      – Простите… – Гофман нехорошо усмехается, качает головой. – Я был уверен, что вы знаете. Видите ли, сегодня я почти не спал, и потому… Управление внутренних дел…

      – СЭПО?

      Мне не следовало бы так кричать. Гофман изображает смущение.

      – Именно так.

      Не так давно они переехали из Большого Дома в новые апартаменты в Сольне. Он говорит «управление внутренних дел» – стало быть, работает там давно.

      – Понимаю. – Я киваю.

      – Не сомневался, что вы меня поймете. Стало быть, этим делом будем заниматься мы.

      – Вы?

      – Именно так.

      – То есть в этом есть необходимость.

      Гофман смотрит на меня. Он похож на шахматиста, пытающегося угадать следующий ход противника. Таким он, по крайней мере, желает выглядеть в моих глазах.

      – Именно так, – повторяет визитер.

      Я кладу локти на край стола. Чувствую колющую боль в животе – вероятно, последствия удара в кафе «Каиро».

      – Но в чем причина? – спрашиваю я его. – Чем именно интересно вам это дело?

      – Вы же понимаете, что я не могу обсуждать с вами этот вопрос.

      – Но… вы уже говорили с моим начальством?

      – Разумеется.

      – С кем? Олауссон в курсе?

      – Он в курсе и уже передал нам бразды правления. Мы поставим вместо него своего человека.

      Я смотрю на пустую пачку из-под сигарет. Беру ее, сминаю в руке и бросаю в мусорную корзину.

      – Вам