Шесть невозможных невозможностей. Фиона Вуд

не интересно это документальное кино.

      – Откуда ты можешь знать, пока его не посмотришь?

      – Инстинктивно.

      Должно быть, она снова надела наушники, потому что мать закричала в полный голос:

      – Как ты можешь заниматься с этой штукой в ушах?

      – Я не занимаюсь. Сейчас каникулы…

      Мать, должно быть, вышла, захлопнув за собой дверь.

      – …вот корова.

      – Я все слышу.

      – Слуховой аппарат тебе в подарок, – сказала Эстель.

      – И это я тоже слышу, – сказала мать, стоя за дверью.

      – Если бы ты просто ушла, ты бы ничего не слышала!

      – Если ты будешь продолжать слушать эту штуку на такой громкости, к моим годам ты оглохнешь.

      – Плевать.

      – Все! Ты наказана! Ты не смеешь разговаривать со мной подобным образом!

      – Я не знала, что ты все еще здесь. Что тебе еще?

      – Хочу напомнить, что тебе надо делать домашнее задание. А иначе непонятно, зачем я трачу деньги на эти занятия в «Альянсе».

      – Все, остановись. Я об этом не просила.

      Судя по всему, мать сдалась и ушла.

      Из круглого окошка еще сочился свет с улицы, так что я смог пробраться назад, ничего не опрокинув. Но возникал вопрос: что делать с коробками? Уронить их было нетрудно, но как поставить обратно? Я сложил их вместе и привалил к стене. Затем пролез на свой чердак и попытался прикрыть проем, но с этой стороны это оказалось проблематично. Требовалась… веревка. Я включил фонарик и приступил к поискам. Обнаружив длинный шнур, которым была прихвачена сложенная портьера, я вытянул его и снова пролез на соседский чердак. Обвязав шнуром коробки, я вернулся к себе и, подтащив их к проему, поставил на место и прислушался – стоят. Затем я свернул шнур и положил на пол до следующего раза.

      Меня, вероятно, должно было смутить, что я так хладнокровно планирую вторгнуться на чужую территорию еще раз. Ведь это совсем не вязалось с намерением стать хорошим человеком. Судя по всему, не смущало. Это добавилось к списку вопросов, о которых можно подумать позже.

      У стены на полу я заметил крохотную картонную коробочку – пара похожих мне попалась на чердаке у Эстель. Я поднял ее: «ЯД. ХРАНИТЬ В МЕСТЕ, НЕДОСТУПНОМ ДЛЯ ДЕТЕЙ И ЖИВОТНЫХ. СЛУЖБА ДЕРАТИЗАЦИИ И ДЕЗИНСЕКЦИИ. КРЫСИНЫЙ ЯД. НЕ РАЗБИРАТЬ».

      Должно быть, родители Эстель вызывали санобработку. Я отправился вниз и отрапортовал, что на чердаке чисто.

      Потом был еще один поход на чердак. Но о нем мне лучше промолчать.

      9

      Когда Фред уходит, я снова иду вниз – все еще голодный, в поисках еды. Я знаю, это из-за того, что я быстро расту, но я бы охотно слопал пару бургеров или пирожков с мясом, будь такая возможность.

      – Есть нечего!

      – Есть хлеб. И фрукты.

      – Фрукты плохие. Этим яблокам место в компосте. – На почве голода я превращаюсь в брюзгу. – Ни шоколадного печенья, ни маффинов, ни картофельных чипсов, ни крекеров.

      – Боюсь, сейчас они нам не по карману.

      – В